– Не очень удачный выбор, если она замешана, – заметил Маркус.
– Антуан боится спугнуть ее, поручив это другому.
Маркус медленно кивнул, глядя в одну точку и механически пережевывая еду. Я сомневалась, что он осознает, что именно ест.
– Значит, мы с Линой не были единственными химерами в лаборатории Рантор.
– Или аналогичная технология есть у кого-то еще. Потому что если эти ребята химеры, то странные: без регенерации.
Маркус поднял на меня удивленный взгляд и согласно кивнул.
– Да, это я как-то упустил из вида. Тут два варианта: либо это более ранние и менее совершенные копии, либо параллельные исследования, которые идут по другому пути. То, что эти мужчины – каори, говорит в пользу второго. Тогда сообщник Рантор мог не только помогать ей, но и шпионить, передавая детали экспериментов другой стороне. Тогда это, скорее всего, Маль.
– Послушай, она ведь каори только по происхождению. Выросла она в Дарконе…
– Но она все помнит, – заверил Маркус. – Она упоминала это как-то в разговоре с… тем, другим Маркусом. Вопрос: зачем им я? Если у них есть документация Рантор, создавали бы себе новых химер.
– Часть ее файлов была зашифрована, – припомнила я. – Может быть, их не смогли взломать? И им нужен готовый удачный образец для изучения?
– Тогда Лина тоже в опасности. Вы подавили в ней хамелеона, но она все равно химера.
– Даже я не знаю, где она теперь живет. Они ее не найдут.
– Кто-то в Корпусе наверняка знает. И их человек рано или поздно это выяснит. Надо его опередить.
Он выразительно посмотрел на меня, и я не смогла сдержать улыбку.
– А говорил, тебе наплевать на нее.
Едва сказав это, я пожалела. Сейчас он опять ляпнет какую-нибудь гадость, и мы поссоримся. Однако Маркус удивил меня. Он лишь вздохнул и опустил взгляд в почти опустевшую коробку из-под еды, неловко поковырял остатки содержимого вилкой.
– Я не хотел, чтобы вы использовали ее для воздействия на меня.
– Мы бы так никогда не поступили.
Он снова посмотрел на меня, и от его взгляда прошиб озноб. Такой горечи и тоски я в его глазах еще не видела.
– Рантор так делала. Постоянно использовала это. Причинить боль мне, чтобы подчинить Лину. И наоборот. Думаю, она выбрала тебя не только за аналитические способности, но и за умение сострадать. А потом, вероятно, узнала о… твоих чувствах к Маркусу и создала меня, чтобы посмотреть, как отреагирует Лина. И получила прекрасный строгий ошейник для нее.
Пожалуй, он впервые откровенно рассказывал о том, что происходило в особняке. Раньше мы задавали вопросы, но Маркус всегда говорил отстраненно и перечислял только сухие факты, без деталей и эмоций.