— Я начинал с низов, — сказал он, — как и многие из вас. На пути я встречал множество препятствий и испытаний, но упорно их преодолевал. И теперь я с гордостью возглавляю «Ёнтекс». Скажу без лишней скромности: мы — будущее бизнеса, потому что мы не просто фабрика, мы работаем и на благо общества. Во-первых, предоставляем работу нуждающимся. — Он посмотрел на свои заметки, потом на зрителей. Я безмолвно умоляла его продолжать. — И… во-вторых, мы содействуем подъему торговли. В-третьих, мы подстегиваем экономическое развитие в регионе и повышаем статус бизнеса в Фучжоу.
Под конец он иссяк, но закончил на сильной ноте. Наш стол захлопал, остальной зал подхватил аплодисменты.
— Спасибо, — сказал Ён.
Когда он вернулся за стол, я видела на его лице облегчение. Я положила руку ему на колено. Мы были нужны друг другу. Здесь мое место.
— Ты молодец, — сказала я.
После ужина мы пили кофе в квартире Нин и Цайланя. Женщины сели на угловой диван, мужчины — за длинный обеденный стол. Нин и Цайлань отгородили часть гостиной стеной, чтобы сделать спальню своему сыну — Филлиппу.
Дочь Люцзин и Чжао училась английскому на уровне девятого класса, хотя сама была только в восьмом.
— Она отставала, и тогда мы попросили учителя перевести ее в класс старше, — сказала Люцзин. — Только так и надо — заставлять их стараться.
— С детьми так нельзя, — сказала я. — Им нужно и поощрение.
Нин улыбнулась:
— Поощрять нужно, но в первую очередь нужно быть твердыми. Они должны учиться всему сами.
— Но к чему мы приучаем наших детей, когда вынуждаем жить с неудачами? — Я заметила, как Нин обменялась взглядами с Люцзин. — Мы можем им навредить, повлиять на их дальнейшую жизнь.
— Это в сериалах люди вечно впустую расхваливают детей, — сказала Люцзин. — Но в реальной жизни все по-другому.
— Я говорю о реальной жизни, — сказала я.
— Дети в реальной жизни не такие, как по телевизору.
— Я не говорю про телевизор. Что, у меня не может быть мнения о воспитании детей?
Люцзин подняла брови. Нин встала и одернула платье.
— Прошу прощения, загляну к Филлиппу. Ему уже пора спать, а я уверена, он даже не ложился.
В комнате было нечем дышать.
— В последнее время погода такая теплая, — сказала я Люцзин.
— Я слышала, завтра наконец будет дождь, — ответила она. — Какое облегчение.
Я ушла на кухню и прополоскала чашку. Мне хотелось снова позвонить тебе, но ты был прав: я ошиблась, я виновата. Я отказалась от твоих поисков, чтобы сидеть на приемах с этими людьми. Хранила тебя в тайне, будто это ты был ошибкой. Я вытерла руки о полотенце на крючке рядом с холодильником, и ткань зацепилась за браслет, который в прошлом году мне купил Ён. Когда я наконец выдернула полотенце, браслет показался слишком громоздким и аляповатым для моего запястья, как дразнившая меня цепь.