Оставшийся школьный год пошел под откос. Директор Скотт сказал, что Деминь сможет перейти в шестой класс, только если будет учиться в летней школе и нагонит по несданным предметам. Его это не прельщало.
— Если не пойдешь, тебя оставят на второй год, — сказал Майкл.
Мальчишки сидели на металлическом поручне с рядом скамеек под ногами. Даже бассейн «Кротона», куда они ходили прошлым летом с друзьями, потерял былую привлекательность.
— Это лето идет в жопу, — сказал Деминь, смакуя приятную тяжесть слов. — И ты иди в жопу.
— И ты иди в жопу. — Согласные Майкла были звонкими от слюны. — Ты что, не хочешь закончить школу?
«Не это я планировала», — услышал Деминь голос матери. В жопу планы. Он подумал о том, чтобы спрыгнуть на улицу. Вонь гнили смешалась с более знакомыми запахами: метеорическими выхлопами машин и сладковатым мусором, плавящимся асфальтом и травой, дурью и парфюмом, барбекю.
— Слабо прыгнуть? — спросил он. Майкл беззвучно рассмеялся.
— Тут низко. Сам прыгай.
Деминь сел на корточки, выпятив подбородок, как Леон, когда тот знал, что ты врешь.
— Я сам решаю, что делать.
— Мы все будем в шестом классе, а ты застрянешь в пятом.
— Заткнись. — Деминь соскользнул с поручня.
На Западной 148-й, пока Майкл трусил рядом, они прошли дом Сопхипа. Такой же, как все остальные в квартале — низкие и коричневые или немного повыше и серые, где в окнах были другие семьи, где на тротуарах шумели другие дети. Они остановились и посмотрели в окно, где висели пластмассовые жалюзи, которые они столько раз видели изнутри квартиры Сопхипа. Но этим летом казалось, будто их друзей не существовало и они, как мать Деминя, испарились и больше не вернутся.
Элрой уехал в гости к тете в Мэриленд, Хунг — на север штата к родственникам, а Сопхип — этот предатель — обещал, что всё лето будет дома. В итоге сам при первой же возможности слинял на окраины Квинса, где его кузен якобы жил в доме с кучей классных телок и телевизором с большим экраном. Майкл и Деминь видели Сопхипа в последний раз четыре дня назад, или шесть недель, или сколько там. Тогда друг расписывал выглянувшую бретельку лифчика на плече самой-самой классной телки. Она так близко к нему сидела во время просмотра телика. От телки, рассказывал мальчишка, пахло жвачкой и пиццей пеперони. Майкл с Деминем фыркали и говорили, что Сопхип врет, как дышит. Почему же он тогда ни разу не приглашал их на окраину Квинса? Вместо знойных телок Сопхип, небось, весь день сидит со своей бабкой с бородавчатыми руками и длинным желтым зубом. Из-за него бабка плевалась слюной, когда рявкала на мальчишек на кхмерском, шлепая их по лопаткам своими чешками, чтобы они сидели ровно.