— Эй, герой, — сказала Диадера, потянув меня за руку. — Ты уже закончил заниматься самолюбованием перед своей обворожительной аудиторией?
— Я не любуюсь собой, — сказал я.
Хотя она нас торопила, я не мог не оглядываться на происходящее во дворе; последствия бойни, которые мы оставили позади, вызывали у меня некий извращенный интерес. Каково это — ребенку стать свидетелем такого? Неудивительно, что мальчик отчаянно нуждался в новом человеке, на которого мог возложить свои надежды.
— Не надо, — предупредила Диадера. — Ты только сделаешь еще хуже.
— Сделаю хуже что?
Она постучала по веснушкам Черной Тени у себя на щеке.
— Твари на другой стороне, такие, как стигиец, могут ощущать, что делают им подобные. Это их возбуждает. Разве ты не чувствуешь?
Может, это было только моим воображением, но я мог бы поклясться, что метки вокруг левого глаза щипит. Мое сердце явно билось все чаще. Стук колес деревянной тележки, прокатившейся мимо, застал меня врасплох. На ней катили тело одного из монахов. Его собрат тащил тележку, шепча какую-то мантру или молитву. Молился ли он за душу мертвого или за собственную душу?
Этот вид был странно притягателен. Увлекателен. Я не мог оторвать от него глаз.
Сильный удар по щеке заставил меня отступить на шаг, вырвав меня из грез.
— Ты меня ударила! — обвинил я Диадеру.
— Ты кормил своего демона, — ответила она без всякого раскаяния. — Физический шок — один из самых верных способов прервать контакт.
Я показал большим пальцем на монаха, толкающего тележку с трупом.
— А как насчет парней, которые заботятся о телах?
— Они обучены дисциплине, которой мы не владеем, — объяснил Бателиос. — Она дает им возможность находиться рядом с разрушениями, оставленными стигийцем, не передавая никакой эмоциональной энергии собственным демонам.
Диадера повела нас во вторую крытую галерею за главным двором и главным скоплением башен аббатства.
— Мы здесь как раз для того, чтобы тренироваться, Келлен: тренировка научит нас способам контролировать Черную Тень, чтобы нельзя было с ее помощью причинить вред другим.
— А как насчет тех, кого вы не найдете, пока не станет слишком поздно? Или тех, кто может не захотеть, чтобы их завербовали ради «тренировки», о которой вы и аббат все время твердите? — спросил я, впервые заметив, насколько длинные кожаные пальто Диадеры, Бателиоса и Турнама делают их похожими скорее на солдат, чем на монахов.
Ответил Турнам:
— Мы присматриваем за своими.
Он встретился со мной взглядом, и выражение его лица ясно дало понять: что бы ни сказала Диадера, он все еще расценивает меня как угрозу.