– Слушай, давай без этой ерунды, у нас – серьезные проблемы. Что за вожжа тебе под хвост попала?
– У кого – у нас?
– Я же сказал, шутки в сторону, – повторил Крейтон. – О чем ты вообще думал?
– Нужно было побеседовать со школьником. Мне показалось естественным искать школьника в школе.
– С каким еще школьником?
– Парня зовут Мартин Мендоса. – Майло вкратце обрисовал причину нашего интереса.
– Вспыльчивый – значит, под подозрением? – недоверчиво спросил Крейтон.
– У тебя есть другие идеи, Стэн?
– Да не в этом дело. А в том, что даже если тебе нужен ученик, искать его в школе в данном случае неестественно, и тебе это было ясно сказано. У парня есть дом, там его и надо разыскивать. Так что давай-ка проваливай отсюда.
– А я-то как раз хотел прогуляться по учебному заведению… Почему-то подумалось, что не один я извлек бы из этой прогулки хороший урок.
– Я много слышал о последних желаниях приговоренных, но твое – самое необычное.
– Я полагаю, ты это в метафорическом смысле, Стэн? – вежливо поинтересовался Майло.
Зрачки Крейтона сузились, как иголки, правое веко несколько раз дернулось.
– Проваливай. Немедленно.
Ветер шуршал листвой вязов. Издалека колокольчиком прозвенел девичий смех.
– Игнорируешь приказ старшего по званию?
– Раз я приговоренный, могу я заодно и могилу выкопать?
Ноздри Крейтона раздулись. Челюсть Майло напряглась. Мне вспомнилось, как мы с Робин ездили в Вайоминг: стада бизонов, и то тут, то там два огромных быка сходятся нос к носу и стоят, пока один не сдастся и не затрусит в сторонку.
– Не заставляй меня повторять дважды… – начал Крейтон.
– Ладно, вот только схожу к машине и проверю, не забыл ли веревку, – согласился Майло.
– Какую еще веревку?
– Свяжешь мне ноги, чтобы я шагу не мог ступить, не хлопнувшись на задницу. Потом свяжешь мне руки, а если у меня в багажнике найдется тряпка, еще и рот заткнешь, тогда, мать его, я не смогу разговаривать с чертовыми свидетелями без высочайшего соизволения. Еще глаза мне завяжи, чтобы я морду разбил об этот долбаный фонарный столб. И вот тогда, Стэнли, можешь начинать учить меня, как мне вести расследование!
На шее Крейтона отчетливо выступили вены, ладони сжались в кулаки размером с капустный кочан каждый. По венам можно было проследить пульс, а по звуку – еще и дыхание. Неожиданно Крейтон расхохотался, с видимым усилием заставив себя расслабиться:
– Ну, мать твою, и заварил же ты кашу из обычного следствия!
– Я, мать твою, могу заварить кашу из следствия, только будучи следователем.
– К чему это ты?
– Как, по-твоему, к чему это я, Стэн?