– Никаких посетителей, – говорит Лесли. – Это правило номер один. Абсолютно никаких посетителей. Вам запрещено приглашать гостей, пускать родственников, чтобы сэкономить на отеле, и, разумеется, приводить незнакомцев из бара. Надеюсь, вы меня поняли.
Я тут же вспоминаю Хлою, которой обещала показать квартиру сегодня вечером. Это правило ей не понравится. Она скажет, что это очень подозрительно. И я не могу с ней не согласиться.
– Вам не кажется, что это довольно… – я замолкаю, пытаясь подобрать определение, которое не покажется Лесли оскорбительным, – …строго?
– Возможно, – отвечает Лесли. – Но иначе никак. Здесь живут очень важные люди, которые не терпят присутствия посторонних.
– А я разве не посторонняя?
– Вы – сотрудница, – поправляет Лесли. – А также на следующие три месяца жилец.
Двери лифта наконец-то открываются, и наружу выходит молодой человек лет двадцати с небольшим. Он невысок ростом, но широкоплеч и в очень хорошей форме. Его волосы выкрашены в черный цвет, челка закрывает правый глаз. В мочках красуются небольшие черные диски.
– Какая удачная встреча, – говорит Лесли. – Джулс, позвольте представить Дилана. Он тоже присматривает за одной из пустых квартир.
Я так и догадалась, глядя на его футболку с логотипом Danzig и мешковатые потрепанные черные джинсы. Как и я, он явно чужак в Бартоломью.
– Дилан, это Джулс.
Вместо того, чтобы пожать мне руку, Дилан засовывает руки в карманы и невнятно бормочет что-то в качестве приветствия.
– Джулс переезжает к нам сегодня, – говорит ему Лесли. – Она как раз выразила удивление насчет некоторых правил, которые мы устанавливаем для временных жильцов. Возможно, вы хотели бы что-то добавить?
– Я ничего не имею против правил. – Сочные гласные и округлые согласные выдают в нем коренного жителя Бруклина. – Не о чем беспокоиться. Нормальные правила.
– Вот видите? – говорит Лесли. – Не о чем беспокоиться.
– Мне пора, – говорит Дилан, уставившись в пол. – Приятно познакомиться, Джулс. Еще увидимся.
Он проходит мимо, не вынимая руки из карманов и не поднимая головы. Я провожаю его взглядом. Он замирает, словно колеблясь, когда Чарли открывает перед ним дверь. Когда Дилан наконец выходит наружу, он движется робко, словно олень, пересекающий оживленное шоссе.
– Очень приятный молодой человек, – говорит Лесли, когда мы заходим в лифт. – Тихий. Мы ценим это качество.
– Сколько человек сейчас присматривает за квартирами?
Лесли задвигает решетку, служащую внутренней дверью лифта.
– Вы станете третьей. Дилан и Ингрид занимают квартиры на одиннадцатом этаже.