– Какую? – спросила Марина.
– Покажите, что мы вносим его в глайдер на носилках и взлетаем. Глайдер взлетает и кружит на месте.
– Ага, – сообразила Ирина. – Неизвестно, куда лететь.
– Да, – подтвердил Мигель. – Пусть покажет куда. Хотя бы приблизительно.
– Мы попробуем, – сказала Марина.
Сёстры замолчали. Их лица с закрытыми глазами приобрели сосредоточенное и одновременно какое-то отрешённое выражение. Словно они были здесь и одновременно не здесь.
Мигель ждал. Минуты ползли, словно караван улиток по склону Фудзи (Мигель никогда в жизни не видел Фудзи, но надеялся на своё воображение, и оно оправдывало надежды). Хотелось есть.
– Ольхон, – произнесла наконец Ирина. – Это Ольхон. Там главный портал.
– Точно, – подтвердила Марина. – Ольхон. Конкретно – Хужир. Я вижу Шаманку.
– Что такое Шаманка? – спросил Мигель.
– Скала у берега, – пояснила Ирина. – Со стороны Малого Байкала. Место силы.
– Скорее слабости, – хмыкнула Марина.
– Тонкое место, короче, – сказала Ирина. – То самое, где рвётся.
Мигель смотрел на сестёр и восхищался.
Они работали чётко и слаженно, умудряясь находиться в двух состояниях одновременно – телепатическом, настроенном на мысленную биоволну демона, и обычном, в котором можно было понимать сказанное и говорить в ответ.
– И сильно порвалось? – спросил Мигель. – Как это выглядит?
– Трудно описать словами, – сказала Марина.
– И ничего не трудно, – сказала Ирина. – Женский половой орган видел? Во-от. Очень похоже. Только большой.
– Я бы даже сказала, гигантский, – добавила Марина. – Настолько, что сквозь него спокойно проходят их матки-дирижабли.
– Символика понятна, – сказал Мигель. – Точнее, непонятна, но я постараюсь разобраться. А что за ними, видно что-нибудь?
– Ничего, – сказала Марина. – Туман клубится. Густой.
– Туманная вагина, – сказала Ирина, и сёстры засмеялись.
Мигель лихорадочно искал, о чём ещё важном можно спросить демона при помощи телепатически переданных образов, когда крылатая тварь дёрнулась, со всхлипом и свистом втянула воздух, после чего захрипела, дёрнулась ещё несколько раз, словно её било током, вытянулась и замерла, уставившись неподвижным, широко раскрытым жёлтым бессмысленным глазом в потолок.