Мигель оглянулся. Друг Конвей надёжно уместился в пассажирском кресле. На его коленях – Марина. О’Доэрти крепко держит девушку, не отнять. Рядом, тоже в кресле, невозмутимый, как всегда, Георг Пятый внимательно разглядывает дырки от пуль в рабочем комбинезоне.
Мигель переключился с третьего уровня форс-режима на обычный первый:
– Поехали!
Рукоять управления на себя. Глайдер оторвался от земли и пошёл вверх, быстро набирая высоту. Мигель заложил крутой вираж, выровнял машину и на максимальной скорости направил её через Малое море.
Глава 9. Новый Иркутск. Нэйтелла
– Что это было? – справа в кресле зашевелилась и выпрямилась Ирина.
– Всё нормально, – бросил Мигель и на всякий случай улыбнулся. – Отдыхай.
Он внимательно следил за вершинами быстро приближающихся гор. Вроде бы глайдер шёл выше, но Мигель никогда раньше не управлял летательными аппаратами в столь плотной атмосфере и теперь опасался допустить ошибку.
– А куда мы так мчимся? – осведомилась сзади Марина. – Погони нет. И почему я на мужских коленях?
– Тебе неудобно? – осведомился Конвей.
– Я подумала, может, тебе неудобно?
– Мне очень хорошо, – заверил блюзмен.
– И всё-таки я, пожалуй, пересяду.
– Куда?
– В кресло пилота. Мигель, ты не против?
– Давай, – согласился Мигель. – Всё равно я не знаю курс на Новый Иркутск.
Они поменялись местами. Глайдер тут же снизил скорость и плавно взял левее.
– Лихо вы нас подхватили, – обернулась к друзьям Ирина. – Вихрь! Как это у вас так получилось?
– Это называется форс-режим, – сказал Мигель. – Особое состояние организма.
– Научите?
– Быстро не получится, время нужно.
– А мы никуда не торопимся, – сказала Ирина. – Верно, сестра?
– Ну! – поддержала Марина. – До пятницы я совершенно свободна.
– Почему только до пятницы, а сегодня что? – забеспокоился Конвей.
– Don’t worry, – сказал ему Мигель, – be happy. Это почти фольклор.
– Грешно издеваться над бедным ирландским поэтом с еврейскими корнями.
– Ты что, не видел этого древнего мульта про Винни-Пуха?
– Как-то мимо прошло, – признался блюзмен. – Видите, какой я честный? Даже готов нести имиджевые потери. Во имя.
– Я впечатлена, – сообщила Марина.
– Правда? – обрадовался Конвей.
– А то. Обещаю, что мульт про Винни-Пуха посмотрим вместе при случае.
Так за ничего не значащей болтовнёй прошло минут двадцать. Почему-то говорить о том, что произошло на Ольхоне, не хотелось. Они и не говорили – трепались о всяких пустяках, шутили, смеялись, как только могут шутить и смеяться молодые парни и девушки, которых влечёт друг к другу. Казалось, они торопятся сблизиться, пока судьба не подкинула более серьёзные испытания, выйти из которых с честью и победой можно только вместе. Нет, никто из них не был ясновидящим и не мог предсказать неизбежность этих испытаний. Просто они были молоды, а молодость не умеет и не хочет ждать. И правильно. Пусть старики ждут, им всё равно делать больше нечего. Хотя, пожалуй, и старикам ждать не стоит, у них времени на жизнь меньше, и течёт оно гораздо быстрее, чем у молодых.