Он замолчал. С первого этажа донесся разъяренный крик.
– Тупая птица-клуша снова застряла в кошачьей двери. Одни перья и никаких мозгов, – с этими словами мальчик достал из емкости еще одну рыбку и бросил ее в ванну.
– Бедная рыбка! – воскликнул я, глядя на то, как ее схватил кракен.
Мальчик развернулся и посмотрел на меня. Его глаза яростно сверкали.
– Слушай, – прошипел он. – Здесь у нас много ртов, которые нужно кормить. И все они любят, чтобы еда была свежей. Если ты станешь пищать и пускать сопли каждый раз, когда кого-то съедают, тогда ты совершенно точно не Подходящий Человек для этой работы…
– Не буду, – поспешно выпалил я. – Я не буду пищать… и пускать сопли. Я – Подходящий Человек, обещаю. Я хочу получить эту работу! Правда!
* * *
– Что это, черт возьми, такое? – спросил мальчик, заметив у подножия лестницы сэра Криспина. – Он что, так и должен выглядеть?
– Это мопс миссис Покер-Пигрим, – я отвязал поводок от перил, и сэр Криспин залаял. Одинокое перышко, блестящее и черно-синее, как крыло сороки, лежало на плитке в коридоре, покачиваясь от малейшего дуновения ветерка.
– Глупый пес! – я дернул за поводок.
Мальчик подобрал перо и положил его в карман, странно подернув плечами.
– Она не так глупа, как ты думаешь, эта свинка миссис Покер-Пигрим.
– Это не свинка, а мопс.
Мальчик пожал плечами:
– Какая разница.
При звуке его голоса за запертой дверью послышалась новая волна яростных воплей. Мне хотелось посмотреть, что за птица застряла в кошачьей дверце, но мальчик просто пнул дверь.
– Заткни свой клюв, перья вместо мозгов! – приказал он. – Или я подойду сзади и протолкну тебя сквозь эту кошачью дверцу вилкой. Я не шучу… Я голоден!
Наступила тишина, а затем послышалось раздраженное пруп-прууууп, но уже не так громко.
– Она чувствует себя в безопасности, потому что слишком жирная и не поместится в духовку, – мрачно объяснил мальчик. – Но у нас острые ножи и очень большая сковородка. Знаешь ли, существует множество способов приготовить птицу.
На улице у конюшен сэр Криспин прятался за мои ноги и тоскливо скулил.
– Он это чует, – сказал мальчик.
– Чует что? – Я потянул носом воздух.
Дым.
Тоненькие затейливые завитки дыма просачивались сквозь щель из дверей конюшни. Постепенно завитки становились все темнее и плотнее. Внезапно я услышал треск… Огонь.
– Там кто-то есть! – торопливо сказал я. – Телевизор был включен – я его слышал.
– Только Гриссель. – Мальчик совсем не выглядел обеспокоенным. – Она делает это, чтобы привлечь внимание. Или когда хочет, чтобы переключили канал.
– Кто такая Гриссель? – спросил я.