Энгсгорден был большим еще при дедушке, материном отце, но сейчас он стал самой крупной усадьбой в районе. Над крышами вздымались шесть серебристых башен — они были вдвое выше старой силосной башни, на которую Вероника когда-то залезла вместе с Маттиасом. Красивое здание (белая штукатурка, три этажа, четыре трубы) было надстроено и выглядело теперь уменьшенной копией господского дома былых времен. Подойдя к нему, Вероника услышала смех и шум мотора. Перед домом стоял «лендровер» дяди Харальда, с открытого прицепа спускался пандус. Дядя Харальд, Тесс и Патрик смотрели, как Тим кругами ездит по гравийной площадке на мини-тракторе, выкрашенном в цвета «Аронсон фарминг». Из-под колес летели камешки; мальчик громко хохотал. Дядя Харальд тоже смеялся, а вот Тесс казалась встревоженной. Она даже крикнула Тиму: «Осторожнее!». Патрик, стоявший в нескольких метрах от них, переводил взгляд с мальчика на его маму. Потом он заметил Веронику.
— Здорово, да? — Дядя Харальд показал на тракторчик. — Привез его утром из Эслёва. Специальный заказ.
— Очень здорово. — Вероника встала рядом, делая вид, что в восторге от того, как мальчик управляется с трактором.
— Я слышал, что стряслось ночью. — Дядя Харальд не спускал глаз с сына. — Ну и история. Ты как?
— М-м. — Забота в его голосе поразила Веронику, приглушила злость, которую она всегда чувствовала в его присутствии.
— Почему ты не позвонила отцу?
— Что-то не хочется. — Она покачала головой.
— Вы поссорились?
Вероника, чтобы не усложнять дела, предпочла промолчать.
— Эббе умеет быть упертым. Семейная черта. Скажешь, нет? — Дядя Харальд легонько улыбнулся, и Вероника неожиданно для самой себя улыбнулась в ответ.
Тут Тим так резко повернул, что трактор встал на два колеса, и Тесс испуганно вскрикнула. Но дядя Харальд только рассмеялся.
— Смотри, Вера. Пять лет, а рулит как заправский тракторист. Ничего не боится. Прямо как ты в детстве.
Вероника что-то промямлила, соглашаясь. Патрик подошел к Тесс. Поговорил с ней, махнул Тиму, помог мальчику заглушить мотор.
— Браво, сынок! — Дядя Харальд зааплодировал. Потом повернулся к Веронике и достал из заднего кармана толстый бумажник. — Сколько тебе нужно?
— Ну, я буду благодарна за любую помощь, но…
— Да перестань, — пресек он ее ритуальные протесты. — Когда-то мы с тобой дружили, были не разлей вода, верно? Во всяком случае, пока ты не стала подростком.
Вероника промолчала.
— Может, мы с тобой просто слишком похожи, — проговорил дядя Харальд. — Как твоя мать и я. Одинаково упрямые.
Он замолчал, опустил глаза. Начал выцарапывать купюры из бумажника.