Сирхан бодро чесал вперед забавной своей походкой. Пит шел за ним медленно, как старый больной-сердечник. Сирхан добрался до турникетов и сунул кассиру мелочь: «Открытая трибуна». Пит тоже купил дешевое место. Отдышался и ме-е-е-едленно побрел за Сирханом.
Тот активно работал локтями, расталкивая народ. На него косились — это что еще за чучело?
Сирхан остановился. Достал расписание заездов и принялся сверяться с ним. Водил пальцами по бумаге, ковырялся в носу, извлек и стряхнул с пальца засохший комок слизи. Наслюнив кончик карандаша, обвел имена лошадей. Поковырялся карандашом в ушах, извлек ком ушной серы, понюхал его и выбросил.
И пошел к кассам. Пит поковылял следом, опираясь на трость. Сирхан извлек пачку долларовых банкнот и сунулся в окошко, где принимали двудолларовые ставки. И поставил на шесть заездов. На аутсайдеров — по два доллара на каждого. Говорил он тоже смешно и неестественно — и очень быстро.
Кассир сунул ему квитанции. Сирхан стал быстро подниматься по лестнице, на каждой седьмой ступеньке прикладываясь к бутылке. Глоток — шесть ступеней — еще глоток. Пит считал ступени, следовал за Сирханом и кривился от омерзения.
Вот они — дешевые места на открытых трибунах. Сирхан принялся рассматривать соседей. Ме-е-е-едленно. Изучающе. Глаза его метали молнии, сверкали и блестели. Пит все понял: он ищет демонов — евреев.
Сирхан стоял неподвижно и не спускал глаз с окружающих. Искал взглядом еврейские шнобели, пытался учуять еврейский дух. Потом отправился на свое место. Рядом с ним сидели симпатичные девчонки. Окинув соседа оценивающим взглядом, они скривились и поморщились.
Пит уселся скамейкой выше. Оттуда было отлично видно паддок, скаковой круг и ожидавших у входа лошадей.
Зазвонил звонок. Лошади рванули с места, и Сирхан точно помешался. Принялся орать: «Вперед! Пошла!» — и прочее в этом духе. Когда полы его рубахи поползли вверх, на поясе обнаружились патронная сумка и короткоствольный револьвер тридцать восьмого калибра.
Сирхан хлестал водку, вопил что-то по-арабски и колотил себя в грудь. Девчонки отсели; лошади пересекли финишную черту. Сирхан разодрал квитанцию в клочья. Потом заскучал и зарысил по стадиону, пиная бумажные стаканчики. Принялся изучать расписание скачек и ковыряться в носу, извлекая огромные комки слизи.
Какие-то типы присели рядом — морпехи в парадной синей форме. Сирхан пододвинулся к ним и стал нести чушь и пускать по кругу бутыль.
Морпехи пили водку. Пит прислушался и вот что услышал:
— Все наши бабы достаются жидам.
— Им платит Роберт Кеннеди.