– Всему свободному персоналу прибыть на отправку, – сообщили по системе оповещения.
Зиг бросил последний взгляд на лицо мертвой девушки, покрытое густым слоем косметики, что придавало ему загорелый вид и красоту. Как всегда в таких случаях, он невольно подумал о скрытой под косметикой бледной серой коже. Зиг много лет не вспоминал, а тут снова вспомнил свое прощание с…
– Зиг, ты поможешь или как? – спросила Луиза, торопясь накрыть пластиком форменный мундир.
Зиг взялся за край листа и подоткнул его под туловище покойной. Тут он заметил новенькую именную нашивку на ее груди – черную с белыми буквами: Браун.
Слишком многое в этом деле не соответствовало истине.
Где-то скрывалась живая Нола. Где-то другая семья и не подозревала, что их дочь никогда не вернется домой.
– Не хочешь поговорить? – предложила Луиза.
Зиг промолчал.
– Я слышала, она из твоего родного города. Знала твою дочь. Значит, это было…
– Благодарю тебя, Лу. Правда, благодарю.
Зиг обвел содержимое гроба последним взглядом… Что это?
Большим и указательным пальцами он, как пинцетом, снял с белого атласного внутреннего покрытия гроба волосок.
– Если дать тебе волю, ты начнешь молекулы поправлять, – подколола Луиза.
– Тсс. Сначала надо проверить протоны и нейтроны, – ответил он в том же духе.
Однако волос все же заставил его задуматься. Короткий, вьющийся. Как африканский. В морге работало не так уж много народу. Такие волосы у единственного сотрудника – Пушкаря.
Что-то не сходится. Пушкарь имеет отношение к следственным делам, он никогда не вмешивался в подготовку и отправку покойных.
– Сержанту Браун повезло, что ею занимался ты, – заметила Луиза, закрывая крышку гроба.
Несколько минут ушло на обертывание его флагом. В большинстве случаев за пределы штата гроб доставляли в «авиалотке» – здоровенной коробке, предохраняющей гроб по время перевозки авиатранспортом. Однако родной город Нолы и Зига находился в Пенсильвании всего в паре часов езды.
Разблокировав колеса железной тележки, они повезли накрытый флагом гроб к катафалку.
– Прибыл за сержантом Нолой Браун, – доложил водитель. Молодой, не старше тридцати, военная стрижка и выправка, почти как у половины солдат на базе. – Довезу как надо, – заверил он, помогая задвигать гроб в кузов; он легко заскользил по раме с роликами.
Молодой боец захлопнул дверцу.
– Подъезжайте к фасаду здания, – предложила Луиза.
Водитель кивнул, трогаясь с места.
– Зиг, ты идешь? – возвращаясь внутрь зала, окликнула Луиза. Перед парадным входом ждал юный курсант, выделенный в качестве почетного эскорта. Сотрудники морга выстроились на обочине кругового проезда для последнего «прощай» и отдания воинских почестей. Так провожали каждого покойника. Никто не покидал морг без проявления должного уважения.