Мама же была приближенной к главе дома Учения. Дом Учения всегда работал в связке с домом Памяти — одни собирали и хранили все, что происходило, вторые вычленяли важное и передавали их ученикам. Там родители и познакомились. Мама была красива и сейчас, а уж в молодости…тяжелые темные волосы, яркие зеленые глаза, порывистые движения — кто бы мог подумать, что под такой оболочкой скрывается суховатая, педантичная, фанатично преданная своей работе девушка, не по годам рано повзрослевшая. У нее был талант передавать знания другим, с ее помощью самые сложные заклинания и умения укладывались в голову легко и навсегда. Кроме, само собой, моей головы. Именно я была главным провалом моей матери.
Очень быстро мама решила, что пытаться сделать из меня даже теоретика магии — крайне глупая идея, и решила просто сбыть меня замуж. С нашими корнями и положением это не составило бы ей особого труда, даже если бы я была горбатой заикающейся косоглазой карлицей, но явных дефектов в моей внешности не было, что и убедило ее в правильности выбранного пути. Вместо посещений ее кабинета мне выделили небольшую комнату, где унылые пришлые дамы обучали меня искусству вышивки, правильного замешивания теста (я старалась, клянусь, но даже в этом меня постигали регулярные досадные провалы) и попыткам приучить меня к поддержанию порядка уже без магии, но с помощью тряпок и швабры.
Отец периодически посещал эту «юдоль бытового рабства», как он ее именовал, после чего еще пару дней изрядно веселился. В дни моего отчаяния он клятвенно обещал мне всех кандидатов на мою руку, сердце и финансы проверять так бесконечно долго, чтобы мы успели найти того, кто устроит именно меня, и мы успели втихомолку уехать в дальнее имение на юге, куда мама не приезжала никогда по крайне прозаической причине — почти полном отсутствии людей в поместье. Если опустить постоянную занятость, остается ее суть — необходимость обучать.
В местах, где обучать было некого, кроме необучаемой меня, мама взрывалась негодованием спустя сутки и сбегала на поиски новой жертвы. Даже редкие отпуска, которые полагались матери как одному из преподавателей небольшого частного пансиона, где обучались молодые люди, проявившие склонность к магии Учения, она проводила исключительно в семинарах для обмена магическими методиками или давая частные уроки. Но дома ее все равно не было никогда — нужно было искать одаренных по всей стране (Учение отбор и развитие своих адептов не доверяло даже Высокому дому, для чего и был создан пансион), и я заранее сочувствовала тем людям, которые в этих поездках были вынуждены проводить время с моей матерью.