По крайней мере, «охотники за привидениями» пригласили меня с собой. Так что все не так плохо: мне есть что надеть и куда пойти.
Я надела комбинезон и маску. Интересно, какие у них здесь конфеты? Лучше уж думать о сладостях, чем о сегодняшней дороге домой. Я даже представлять не хотела, что бы случилось, не схватись я за руль. Ладно, что уж теперь думать? Они живы и здоровы.
Но руки все равно дрожали.
* * *
Есть с Билли одна проблема – никогда не угадаешь, что произойдет, если он разозлится.
Через неделю после окончания учебного года его поймали за незаконное проникновение на закрытую территорию, и Нил его выругал. Напротив школы находилась строительная площадка – какие-то квартиры или офисы. Билли с друзьями любили тусоваться там, пить пиво и бездельничать на строительных лесах. Кто-то из бригады заметил пустые банки и окурки и вызвал копов.
Одним субботним вечером мы сидели дома в гостиной. Я должна была ехать к отцу, но в последнюю минуту Нил передумал, заявив, что я слишком часто с ним вижусь и должна проводить с мамой больше выходных. Так что я осталась в Сан-Диего, испекла с мамой печенье и вырезала булавкой на фанере за диваном «Я ненавижу Нила».
Я сидела на полу в пижаме, смотрела фильм по Эн-би-си и ела шоколадные хлопья, когда полицейские привезли Билли домой. Он был весь грязный, мятый, злой. Ботинки в земле, на руке кровоточил порез. Полицейские сказали, что они с друзьями проникли на строительные леса и ходили по металлическим балкам.
Я никогда не отличалась умением осторожничать или вести светские беседы, зато я прекрасно угадывала чужое настроение. Даже в детстве мне хватало взгляда, чтобы определить, кто представлял опасность, а кто вешал лапшу на уши. Маме оставалось лишь смотреть на меня круглыми глазами. Однажды я предупредила ее, что у парня, с которым она встречалась, проблемы с азартными играми. Она крайне удивилась. Однако не нужно обладать волшебными силами, чтобы увидеть набитые лотерейными билетами и ставочными корешками карманы. Единственная причина, по которой я знала, а она – нет, заключалась лишь в том, что мама никогда не верила знакам, пока не оказывалось слишком поздно.
Я не рассказала о Билли. Наверное, зря. Я все ждала, пока мама сама прозреет. Хотя, вероятнее всего, ничего бы не поменялось. Нет, я в этом абсолютно уверена.
Нил подождал, пока ушли копы, и тогда повернулся к Билли с грозным лицом. Он велел сыну записаться на военную подготовку, иначе не видать ему машины ближайшие два месяца. Билли решил попрощаться с машиной.
Неделю спустя я стояла на холме позади дома, на вершине которого простирался ручей. Весной он наполнялся быстрым и грязным потоком воды, а летом высыхал и оставался таким до следующей весны.