Уэйн все еще сидел на диване, смеясь своим безумным смехом. Обстановка накалялась.
Билли не смеялся. Он схватил Нейта за локоть и скрутил ему руку. Сначала Нейт не боролся и не издавал ни звука, но потом терпению пришел конец. На глаза навернулись слезы, а лицо покраснело, и тогда он издал короткий резкий вопль.
Билли нажал сильнее, и Нейт сжал губы, закрыв глаза. Уэйн перестал смеяться и поднялся на ноги. Теперь он выглядел больным и беспомощным.
– Прекрати, Билли! – велела я твердым ровным голосом. Так дежурный разговаривает с учениками седьмого класса во время обеденного перерыва.
Билли ухмыльнулся, подняв руку Нейта, буквально зажимая ее между лопатками.
– Прекратить? Что прекратить, Макс? Это?
Я еще долго вспоминала, как весело в тот момент звучал его голос. Смех, который никак не соответствовал выражению лица. Его глаза поглотила ужасающая пустота – холодная и глубокая.
Раздался громкий звук.
Я не знала, что сломанная кость может так громко хрустнуть. Звук напоминал пролитую на лед воду или трещину, когда камень прилетает в лобовое стекло. Нейт вскрикнул и рухнул на колени на дне ручья, неловко держа себя за руку. Билли отступил, и сначала я даже не поняла, что случилось. Я думала, что это конец – неприятный и безобразный, но все же конец. А потом увидела, почему Нейт не смог устоять на ногах – локоть был вывернут, а лицо побелело так, будто вся кровь хлынула прочь из тела. Под кожей выступала белая кость.
Долгое время никто не шевелился. Затем Уэйн отвернулся и полез прочь из канавы. Дождь грязи и гравия из-под его ботинок осыпался к моим ногам. Он направился в сторону дороги, опустив голову и не оглядываясь.
Билли по-прежнему не сводил с меня странного взгляда – такого пристального, что казалось, мне делают рентген. Его лицо оставалось бесстрастным, но глаза горели, как у Отто, немецкой овчарки миссис Хаскелл, когда пес смотрел на кошку.
Вдохнув через нос, Билли наклонился ближе.
– Что ты собираешься делать, Макс?
Я промолчала. Нейт упал и мог теперь только тихо хрипло дышать. Но я к нему не подошла. Я понимала, что проявление нежности только усугубит ситуацию. Я уже как-то стала свидетельницей поведения Билли, когда пыталась ему помочь. Да, Нил насмехался надо мной, и это плохо, но Билли меня ненавидел. Я хотела быть хорошим другом, но не могла поступить правильно или храбро… Я не могла даже помочь Нейту.
Билли стоял надо мной, преграждая путь.
– Будь хорошей девочкой и держи рот на замке. Поняла?
Нейт тихо плакал, всхлипывая и прижимая руку к груди.
Билли наклонился и на ухо повторил слова: