— Прорвемся, — ответила Матильда и погасила экран. Побарабанила пальцами по столу.
— Может, сначала завтрак? — спросил Шель.
— Да. Сначала завтрак, а потом все остальное.
Пиликнул терминал, принимая письмо.
«Я очень рад, что ты выглядишь довольной и здоровой», — писал Ваня. — «Честно говоря, не знал, как вести с тобой разговор, чтобы лишний раз не волновать. Твои последние голосовые сообщения были очень грустными. Мотя, помни, что ты всегда можешь на меня положиться».
Матильда сначала покраснела, вспомнив, как, поддавшись приступу саможалости, оставила в почтовом ящике Вани жалобы на парней и на жизнь в целом, но потом улыбнулась. Как же хорошо, что рядом есть близкие! И почему она начала это ценить только сейчас?
К вечеру было все готово для полета, но вдруг Рик, загородив перед Матильдой капитанское кресло, заявил:
— А так ли уж нам нужно лететь прямо сейчас? Кеничи подождет один день, ничего с ним не случится! А вам, мэм, нужно соблюдать режим, а не пилотировать на ночь глядя! У нас нет ни заказчиков, ни груза, так что к срокам мы не привязаны…
— Он прав, — хором заявили Шель и Кирилл. И даже Кирк молча кивнул.
— Прав, прав, — согласилась Матильда, у которой действительно не было ни одной причины, чтобы лететь именно сегодня. Кроме одной — убраться подальше от двух невыносимых мужчин — Зейна и Натаниэля! — Тогда объявляется ужин!
— Мы его еще не приготовили, — сказал Кирк, являющийся, согласно штатному расписанию, разнорабочим, то есть козлом отпущения во всех спорных бытовых вопросах.
— Ну так готовь! — сказала Матильда. — А мы пока устроим мозговой штурм. Тема: «Название корабля».
— «Надежда» уже была, может, теперь «Любовь»? — предложил Кирилл.
— Не хочу, чтобы «Любовь» закончила так же, как «Надежда», — мрачно заявил Шель.
— Еще предложения?
— Ага, — сказал Рик, рассматривая нечто, что передавали внешние камеры. — Вот его на борт не пускать! Кто за?
Шель мельком взглянул. Лицо его тут же вытянулось, и эльф поспешно сказал:
— Я — за!
— Хм… — воздержался Кирилл
Матильде тоже стало интересно, и она увеличила изображение с камеры. Несколько раз моргнула от удивления, а потом ее настроение стремительно преодолело всевозможные оттенки, прочно угнездившись на злости. Она помчалась к выходу, а парни — за ней.
Возле трапа стоял Натаниэль. Если раньше, в дешевых шмотках из автомата, он выглядел красавцем, то теперь при взгляде на него просто дух захватывало!
Белая рубашка и голубые дизайнерские джинсы выгодно подчеркивали его фигуру и оттенок кожи. Волосы, скрепленные на затылке изящной заколкой, сияли здоровым блеском. Расстегнутая на две верхних пуговицы рубашка демонстрировала подчеркнутую серебряной цепочкой шею. Да что говорить, если Натаниэлю шли даже кроссовки! И чемодан!