Он поздравлял себя с блестящей идеей, когда левое колесо его коляски неожиданно попало в яму. У мисс Хартли не было времени подготовиться к такому. Она соскользнула по скамье и навалилась на него всем боком, от плеча до бедра.
Все мысли о том, что она ему как сестра, вылетели из головы.
Вообще все рациональные мысли вылетели из головы.
– О боже, – выдохнула она, выгибаясь всем телом и безуспешно пытаясь сесть ровно.
Грэй взял вожжи в одну руку, обвил ее талию свободной рукой и вернул ее в вертикальное положение.
– Простите меня. Мне следовало избегать ям на дороге.
– Нет, нет, – сказала она, очаровательно волнуясь и поправляя капор, который накренился у нее на голове. – Это мне следовало быть более бдительной. Признаюсь, я больше привыкла к тяжелым повозкам, чем к легким коляскам. Но мне очень нравится, – заверила она его. – Приятно чувствовать ветерок на лице.
Грэй улыбнулся ее наивности:
– Вы не можете в полной мере оценить скорость коляски в парке. Когда мы окажемся в деревне, я возьму вас на прогулку и позволю лошадям… – Он остановился в раздражении от того, что забыл, хоть и на мгновение, что не должен подавать мисс Хартли ложную надежду. Он определенно не должен обещать ей прогулки, когда его цель – избавиться от нее поскорей. – Вообще-то, я уверен, что любой джентльмен на этом приеме будет счастлив покатать вас на природе.
Она многозначительно улыбнулась, черт бы ее побрал:
– Звучит божественно.
Решив вернуть в свои руки контроль над их беседой, если он у него вообще когда-то был, он твердо заявил:
– Больше никакой поэзии. По крайней мере, приписываемой мне.
– Согласна, – ответила она со вздохом. – Ни поэзии, ни цветов, ни любовных писем. И простите, что смутила вас.
Он пожал плечами и решил, что может позволить себе быть великодушным:
– Ничего страшного. Если в клубе станет известно об этих стихах, я скажу всем, что напился, когда их писал.
– Они не настолько плохи.
– Они ужасны.
Она не ответила, но улыбнулась и подняла лицо к солнцу, позволив лентам капора трепетать на ветру. Они ехали в дружелюбном молчании в течение минуты-двух, а затем она повернулась к нему:
– Могу я задать вам вопрос?
– Конечно.
– А как насчет романтических баллад?
У него мурашки пошли по коже.
– Речь идет о том, чтобы слушать их или писать? – спросил он с нажимом.
– О том, чтобы их исполнять. Возможно, под аккомпанемент одной вашей знакомой юной леди на фортепиано?
– Мисс Хартли…
Она невинно моргнула:
– Это чисто гипотетический вопрос. Хотя было бы весело.
Он повернулся к ней и бросил такой взгляд, от которого большинство мужчин задрожали бы от страха.