Письма с того света (Несин) - страница 50
Не люблю подхалимства
Он вошел к нам в редакцию. В этой редакции нас работало девять человек. Я его видел впервые. Едва он показался в дверях, как все мои товарищи вскочили на ноги. Я же продолжал сидеть, так как не знал, кто это. Но один из сослуживцев толкнул меня:
— Джазим-бей…
Услышав слова «Джазим-бей», я тотчас вскочил: у этого человека более 30 миллионов, к тому же он наш хозяин.
— Садитесь, — велел он.
Мы все сели. Только один Шевки остался стоять на ногах.
— К чему это вставание! Я не люблю подхалимства, — недовольно бросил Джазим-бей.
— Слушаюсь, эфенди мой, слушаюсь… Как вам угодно… Сейчас сядем, эфенди мой, — бормотал Шевки, продолжая стоять. — Ваше превосходительство правы, господин эфенди…
Хоть стоял бы уж прямо, а то руки покорно сложены на груди, спина согнута… Шевки — заведующий нашей редакцией. А ведь все совершенно ясно. Наш хозяин Джазим-бей очень богатый человек и не хочет, чтобы перед ним подхалимничали из-за его денег. Честь и слава ему! Я в упор смотрю на Шевки, покорно стоящего перед хозяином. А он ничего не понимает и только повторяет без конца:
— Да, господин эфенди. Пусть каждый делает свое дело…
— Садитесь! — закричал Джазим-бей, обращаясь уже прямо к нему.
— Извольте, я сейчас сяду, эфенди мой, — пробормотал Шевки, но не сел.
Какой позор! Человек ему прямо в лицо говорит: «Я не люблю подхалимства», а он подобострастно склонил голову и бормочет: «Слушаюсь, эфенди мой, как прикажете, эфенди мой». Стой я рядом с ним, дернул бы его за полу и крикнул:
— Сядь же ты, дурень!..
Джазим-бей вышел из себя:
— Да сядь же! Не люблю я этого. Сядь, продолжай работать!
— Извольте, господин эфенди, слушаюсь. Как вам угодно, — отвечает Шевки и не садится.
Джазим-бей, видимо, собирался уйти, а может быть, хотел кое о чем спросить нас, но его раздражал вид Шевки-бея, смиренно стоявшего перед ним.
— Сядьте же, друг мой, прошу вас, сядьте, — произнес он на этот раз более мягко. — Не беспокойтесь.
А Шевки все свое:
— Да что вы, эфенди мой, помилуйте, какое беспокойство! Разве мы можем допустить непочтительность к вашему превосходительству…
На этот раз даже Джазим-бей не выдержал, рассмеялся. Но каким смехом! Видно было, что он разозлился.
— Вас зовут Шевки-бей, не так ли?
— Да, эфенди мой.
— Шевки-бей, я не люблю ни подобных демонстраций, ни таких слов…
А Шевки не дает даже договорить:
— Что вы, что вы, эфенди мой, не извольте беспокоиться!
Во время этого разговора меня так и подмывало встать, отвесить ему пару оплеух, схватить за шиворот и усадить. До этого я слышал от товарищей по службе, что Шевки — большой подхалим, но не очень верил этому. Ведь я здесь работаю всего один месяц.