– Вот зараза, да она три раза кончила!
– Ты с ней спал? – Глаза у меня вылезают из орбит.
– Что я, не человек?! Если она липнет, как тут устоять?
– Все вы из одного теста сделаны! Все реагируете одинаково! У вас в штанах что, взбесившийся шланг, который из рук вырывается? Ну почему вы, мужчины, вечно кобелируете направо и налево?
– Кобелируем?
– Да, в общем, ты понял. Вы не можете просто сидеть на диване, обнявшись, вам этого мало! Смотреть на закат или читать книгу? Нет, вам всегда и везде нужно кого-нибудь трахнуть. Не понимаю, может, вами яйца управляют?
– Эй, минуточку! Я не из тех, кто трахается напропалую. Ты прекрасно знаешь, почему с Барбарой так вышло, – она меня соблазнила.
– Ну да, затащила тебя в кровать? Может, еще и изнасиловала? А прежде подмешала что-нибудь в твой стакан? Сказала тебе, что это ее последнее, предсмертное желание? Вот видишь, какие вы сговорчивые!
– Ты сильно ошибаешься, и, потом, почему ты все время говоришь во множественном числе? Что за обобщение? Тебе нравится, когда тебе говорят «вы, женщины, все такие»? Я не такой, как все, и ты это знаешь.
– Ты постоянно говоришь «вы, женщины». Все вы одинаковы, исключений я не встречала!
– Все, хватит, я пошел спать на диван. Только три часа, как мы вместе, а ты меня уже разозлила!
– С тех пор как ты здесь, ты всегда спал на диване! Интересно, где ты сегодня собирался спать?
– Как «где»? С тобой, конечно же!
И он уходит, тоже хлопнув дверью.
У меня раскалывается голова.
Не могу уснуть, ворочаюсь в постели, через час понимаю, что бесполезно, включаю свет.
Я в бешенстве. Не могу поверить, может, это эпидемия? Хватит, не хочу никакого секса, лучше стану монашкой-затворницей и всю жизнь буду ходить в черных одеждах. Слышу, как поскрипывает в гостиной диван, – значит, Риккардо тоже ворочается, как и я.
А если они там кувыркаются с моей сестрой?
Боже, что я говорю? Как мне в голову могло прийти такое, я же не Сара!
Надо проветрить мозги.
Слышу, как хлопает входная дверь.
Потом – дверь подъезда.
Смотрю в окно и вижу на тротуаре Риккардо – он закуривает, идет прочь.
И в ту же минуту получаю эсэмэску: «Жду завтра в конторе. Пожалуйста. Не уходи».
На следующее утро лежу в постели и жду, пока все уйдут.
Не пойду я никуда, пропади все пропадом.
Около десяти звонит Андреа.
Ну и пусть звонит.
Снова это ощущение, о котором я говорила: если он ищет меня, я чувствую, что он мне не нужен, а если не ищет – я лечу в пропасть. Ситуация для меня новая и тревожная, наверное, такие ощущения испытываешь наутро после ядерной бомбардировки, оказавшись в совершенно другом мире: я рассталась с Андреа, вдрызг разругалась с Барбарой, сошлась с Риккардо и решила уволиться с работы.