— Собирай вещи. Ты говорила, здесь есть машина. Попутно думай, как нам максимально незаметно добраться до хранилища. Я тебя прикрою. После этого сваливаем из города и едем в Москву. Там вместе подумаем, как отомстить. Я помогу тебе, чем смогу, ты мне тоже поможешь. Уговор?
— Уговор, — кивнула она, спустя долгую минуту разглядывания меня.
После этого мы пожали друг другу руки.
* * *
В этой части страны был иной климат. Если в Москве выдалась снежная зима, то здесь, пусть и было прохладно, но обширные сугробы отсутствовали. Это если брать обычную местность, только вот мы с Эрминией пробирались через лес, как раз по мокрым сугробам, что оставляло следы и не доставляло удовольствия.
— Ты уверена, что хочешь пойти туда? — всё же решил я уточнить, — Подходы к вашему поместью контролируются, а значит нас точно ждут.
— Хранилище находится вне дома, меня не заметят. Действуем по плану. Ты ждёшь здесь, я вернусь через полчаса.
— Тогда иди, — махнул я на неё рукой.
Девица оказалась упрямой и воинственной. Чем ближе подбирались к её дому, тем большим напряжением от неё веяло. Она даже в какой-то момент порывалась зачистить выставленную охрану, но я удержал её от этого необдуманного шага. Лучше не оставлять следов, насколько это возможно.
Чтобы добраться сюда потребовался всего час. Если бы ехали напрямую, то минут за двадцать бы добрались. Часть пути проходил через горную местность и пару раз открылась панорама на общий вид города. Само же поместье находилось в лесу, на вершине, а хранилище в паре сотен метров от главного дома, представляющего собой сейчас пепелище, от которого до сих пор ручейки дыма поднимались. А запах гари… В общем, почувствовали мы её сильно до того, как увидели сам дом. Что сказать, печально это всё. Представляю, какую боль ощущает девушка и понимаю её. Забраться в хранилище — это цель, за которую она уцепилась, как за спасательный круг. Когда вокруг тебя полный хаос и нет выхода, делай хоть что-то, чтобы банально не свихнуться.
Пока девушка решала свои дела, я погрузился в медитацию и контролировал окружающее пространство. Чувствительность достигала радиуса пяти сотен метров, и это был принципиально иной уровень для меня. Для понимания, насколько это сложная задача, можно попробовать осознать, сколько ты всего чувствуешь. Обычный человек чувствует, как его кожа касается одежды, какие звуки вокруг, температуру воздуха и прочие раздражители. Я же ощущал всё это, умноженное на пятьсот.
Чувствительность развилась не только вширь, но и в глубину. Например, я сейчас ощущал троих охранников, что сидели в машине, в неприметном месте и наблюдали за дорогой к поместью. При этом они скучали, вяло болтали и периодически связывались с кем-то по рации. При желании я даже мог сказать, у кого какие проблемы со здоровьем. Диагноз не поставлю, но накопившееся напряжение в том или ином органе увижу.