— Я уважаю твое прошлое, но не забывай, что и у нас есть партийный билет. С проверкой и выводами я не согласен. Хочу сказать тебе, что нельзя так проверять коммунистов!
За несколько секунд Недка Лакова буквально преобразилась. Я никогда не видел ее такой. Ее мягкий, теплый взгляд стал строгим.
— Входи, входи, — пригласила она нежданного посетителя. — И закрой дверь, чтобы лучше меня слышать.
Он молча выполнил ее распоряжение. Она встала, едва сдерживая гнев.
— Ты должен запомнить одно. Партийный билет дан тебе не для того, чтобы козырять им! А мне кажется, что ты запачкал свои руки, и партбилет у тебя должен быть изъят, чтобы ты не испачкал и его. Имя коммуниста — долг, а не власть. А сейчас иди. Поговорим, когда оба будем спокойнее.
Непрошеный гость поспешил выйти. Осторожно закрыл дверь за собой, и мы не услышали его шагов по коридору.
Много раз я думал о том, чтобы рассказать о заслуженных женщинах-партизанах, помощницах партизан из нашего края. Поводом для этих мыслей послужила именно она — Недка Лакова. Действительно, трудно себе представить существование отряда имени Бенковского без бабушки Стойны Кралевой из села Беленци, без Цоны Лаковой из Добревцев, без бабушки Гены из Дерманецев, без отважных женщин из квартала Топилиште на окраине села Гложене. Их отличали большая материнская забота и теплота, преданность и верность делу, которому они посвятили себя.
Эти женщины-патриотки превратили свои дома в активные очаги сопротивления. Было достаточно одного слова, чтобы на борьбу поднялся не только их дом, но и все село. В то время когда тайные агенты подслушивали и подсматривали, когда жандармерия и армия каждый день проверяли складки Балканских гор, эти обыкновенные сельские женщины принимали преследуемых революционеров и заботились о них как о родных детях. Кто только не побывал в то время в доме Недки Лаковой, но самыми частыми гостями были Пеко Таков, Тома Стефанов, Петко Крыстев, Васил Симеонов, Мако Даков, Вылка Горанова, Марин Цанцарский. Не было человека, который в поисках дороги в отряд не зашел бы в Добревци и не был бы гостем семьи Лаковых хотя бы на одну ночь.
— Летом 1942 года, — рассказывает Недка, — в Княжевской комсомольской организации пошли аресты. Йорданка Георгиева, девушка из нашего села, работавшая в Софии, привела к нам нелегального Николу Георгиева. Мы приняли его сначала опасливо. Но не прошло и месяца, как нас буквально пленил его добрый характер. В то же самое время к нам часто приходили Пеко Таков, Григор Вылев, Тома Стефанов и другие. Мы скрывали его от них, так как еще не могли полностью доверять ему и нельзя было подвергать опасности товарищей. Так прошла зима 1942/43 года. В конце концов мой брат Павел не вытерпел и сообщил обо всем Томе. За эту опасную игру мы получили от районного комитета партии выговор, а Никола вместе с Петко Крыстевым ушли в Балканские горы, Так случилось, что оба они погибли в Тодоричене — родном селе Петко. Осталась в нашем доме память о добром характере Николы. Когда мы рассказали маме о его гибели, она целую неделю тихо плакала.