— Вы, случайно, не агроном? — спросил шофер, бросив на него хитрый взгляд.
— Нет, я учитель.
— Примерно так я и думал, — сделал заключение шофер и без видимой причины нажал на клаксон…
Зазвонил телефон, но Иван не спешил брать трубку. Однако на второй звонок он отозвался. Это звонила его жена.
— Обедать придешь? — спросила она.
— Обед не убежит! Ты знаешь, я приглашен на партийную конференцию в наш край, — похвалился Иван.
— Я думаю, что это не помешает обеду. Ведь конференция-то не сегодня?
— Иду, иду, — ответил Иван.
Дома они обсудили эту приятную весть. Дело дошло до спора. Сыновья настаивали на том, чтобы Иван взял их с собой. Они не скрывали неприязни к городу и грустили о балканском «гнезде».
— Ведь это родные места, — настаивали они. — А родное нужно чтить. Вы же сами так нас учите…
Иван долго хмурился и молчал. Ему очень хотелось побыть в родном селе одному. Ведь это было бы реальное возвращение не только к людям того края, но и к молодости. Там он начал работать секретарем комитета комсомола, а вот теперь он секретарь парткома…
— Возьми детей, — неожиданно сказала и жена, тепло глядя на него большими карими глазами. — Если бы не дела, и я бы поехала. Время не властно разорвать нашу связь с родным краем.
Конечно, Иван согласился взять детей с собой.
Выехали они рано утром. Солнце светило прямо в глава. Ехали долго. Немного не доезжая до села, перед подъемом в гору, Иван свернул с дороги на обочину и остановился. Сверху хорошо было видно все село. Иван вышел из машины и сел на камень. Возле него молча пристроились и оба его сына. Котловина, словно утыканная высокими зданиями, горела в солнечном огне. Река, извивавшаяся сначала среди скал, а потом вокруг зданий, блестела, словно посыпанная серебром дорога.
— Здесь вы родились, ребята. Здесь прошла и наша с вашей матерью молодость…
Иван наклонился, взял горсть земли и долго сжимал ее в руке. Потом поднес к носу, чтобы почувствовать ее запах. Любовь к земле была его вечной болезнью.
— Знаете ли, сыновья мои, что нет на свете ничего сильнее земли? Кто крепко стоит на ней, тот никогда не пропадет.
— Пусть об этом думают пилоты и стюардессы, — прервал его младший сын.
— И космонавты, — подхватил другой.
— Не придирайтесь к словам. Думаю, вы хорошо поняли, что я хотел сказать. Позабыли мы эту землю. Все дела да заботы… Хорошо, что вспомнили обо мне. Великая вещь — дружба, настоящая дружба. Она, как золото, никогда не ржавеет.
— Папа, из-за своих бесконечных философских рассуждений ты можешь опоздать на конференцию, — сказал ему младший сын.