В слабом отражении стекла стоящий рядом мог рассмотреть тонкую, длинную шею, стройности которой могла позавидовать до самоубийства царица Египта Клеопатра. Эту часть тела окружали, длинные темно-каштановые вьющиеся волосы, зачесанные назад и собранные в тугой хвостик. Открывшийся благодаря такой прическе высокий красивый лоб уступал падающему, уже возбуждающемуся взгляду, изящный изгиб бровей и выделяющиеся ими огромные изумрудные глаза, взятые вкруг непомерно длинными ресницами. Тонкий, аккуратный, как и все в этой женщине, нос с выделяющимися крыльями совместно с этими самыми губками, создавали впечатление имеющихся в ее крови генов предков из далекой Эфиопии. И действительно, многое схожее с женщинами тех мест было налицо. На самом деле внешность ее совершенно ничего не говорила о настоящих родственниках, хотя с папой и с мамой была явная схожесть.
Любой антрополог смело мог бы заявить о правильных пропорциях, любой мужчина, не разглядывая, видел миллион «изюминок», разбросанных по всей индивидуальности этого врача, ее неземную чарующую красоту, обаяние и очень глубокий и проницательный, но когда необходимо и пронзительно колючий, даже ледяной взгляд.
Отдельными эпизодами выделялись очень красивой формы уши. Вся эта описываемая часть тела, возможно, не стала бы такой выдающейся, не доработай Господь ее отдельно, как делает редко, по особенному вдохновению, предназначая для чего-то, о чем сам человек вряд ли догадывается.
Волнующая грудь, спрятанная под форменной рубашкой и белоснежным халатом, накинутом поверх, была лишь частью прекрасного тела, вытянутого с идеальными пропорциями в рост сто семьдесят пять сантиметров, обладающего мягкой пластикой, врожденной грацией, замеченной еще в детстве и тем чувственным эротизмом, который может быть подарен только одному избранному ей, причем с точность до одной тысячной процента подходящему по всем параметрам, мужчине.
Вторая «половинка», уже не столько ожидалась, сколько просто существующее в это вера утвердила обязательность ее появления. А пока работа!..
На время мы отведем взгляд, хотя и с трудом, от этого чуда образа Божия и констатируем, что подобие Его для военврача было не пустым словом, а вполне очевидной задачей.
Много интересного и впечатляющего заключалось в этой личности, многое умело и это тело, но все было закамуфлировано до поры, до времени.
Служба, работа и ее место обязывало быть прежде всего профессионалом, затем подчиненным и лишь потом женщиной, о чем вспоминалось только за стенами спецклиники, там же преображаться, редко, но метко…