– Мы пришли по поводу одного момента во вчерашнем экзамене. Скажите, пожалуйста, как вас зовут?
– Марина Игоревна.
– Рады знакомству. Меня зовут Елена, ее – Лидия.
Я вежливо кивнула, ощущая желание сделать реверанс. Меня еще никогда так официально никому не представляли. Обычно все ограничиваются фразой «А это Лидка».
– Мы бы хотели задать вам пару вопросов.
– Да-да, – бессильно пробормотала медсестра и села на стул, указав нам на кушетку для обследования. Мы примостились на прохладной клеенке. Глазам открылся вид снизу вверх на стол, заваленный бумагами.
– Собственно, это даже не вопрос, а просьба. Вы бы не могли осмотреть кабинет на предмет каких-то новых емкостей? Просмотрите, есть ли где-то здесь необычные банки, ампулы, чашки или что-то в этом роде, – вкрадчиво сказала Ленка. Она выбрала совершенно верный способ общения с человеком, попавшим в сложную ситуацию. Холодную вежливость можно толковать по-разному, и в этом ее сила.
– Да, конечно, – устало ответила она и тяжело поднялась со стула. Осмотр она начала со шкафчика в глубине кабинета, затем переместилась к другим местам хранения оборудования. Мы молча наблюдали за ней. Она замерла у шкафчика возле входной двери. Пристально вгляделась в его верхний край, затем отступила на пару шагов и посмотрела на его верх еще более пристально.
– Кажется, здесь плошка вроде чашки Петри, – удивленно сказала она и потянулась к ней.
– Не трогайте! – синхронно гаркнули мы с Ленкой. Медсестра испуганно отдернула руку.
– У вас вообще есть чашки Петри среди оборудования? – спросила я, догадываясь, какой будет ответ.
– Нет. Чашки Петри нужны для посевов культур, а я этим не занимаюсь. Обычно они бывают в лабораториях. Но здесь и не совсем чашка Петри. Просто похожая плошка.
– Выходит, посторонний предмет здесь всего один, и он именно на верху шкафа? – уточнила я. Ленка благоразумно помалкивала, видя, что теперь в дело может войти более близкий к медицине человек. – Посмотрите, пожалуйста, сверху на нее еще разок, как самая высокая из нас.
Медсестра, заинтригованная нашими поисками, взгромоздилась на стул и рассмотрела подозрительную чашку.
– Не совсем чашка Петри. Сама чашка похожа, но крышка необычная. И вообще я не вижу никаких следов веществ.
– Их и не будет. Синильная кислота выветривается очень быстро, – сказала я, припомнив сведения из учебника по токсикологии.
– То есть его убили синильной кислотой? И кислоту несли в этой чашке? – испуганно спросила медсестра. – Это же орудие убийства!
– А крышка какая? Герметичная? – спросила я, потому что без герметичной крышки синильную кислоту носить невозможно, она вмиг улетучится.