В любом случае, что-то очень важное завязано на этой афере с переодеваниями. Возможно, даже не все ее участники понимают это нечто. А медпункт той школы – настоящее средоточие зла, потому что на место аферы с подменой людей подбросили орудие убийства, а потом украли его и там же серьезно ранили человека. Туда уже страшно заходить. Когда я допивала кофе, мои бестолковые мысли прервал голос Ленки:
– Мы до сих пор упускали из виду одного участника аферы. Математичку, которая заменяла медсестру. Фактического инициатора подмены.
* * *
Чем серьезнее дело, тем быстрее действует человек. Понимая, что час назад экзаменационно-криминальная история вышла на шкурно опасный уровень, мы удвоили усилия по розыску убийцы. Ситуация ухудшалась отсутствием автотранспорта, поэтому миниатюрная зарплата понесла потери в виде очередного вызова такси. Это расследование влетит нам в копеечку.
Доехав в напряженном молчании до сорок четвертой школы, где работала та самая Дарья Романовна, мы расплатились с таксистом и рванули в здание, подобно двум психованным спринтерам. Выглядели мы так, что могли подтвердить эпитет «психованные»: Ленка всклокоченная, а я в окровавленной футболке и старом лоснящемся пиджачишке поверх нее. От обеих за километр несет крепким кофе, в глазах сплошной невроз. Типичные учителя.
– Скажите, пожалуйста, где находится Дарья Романовна? – строго обратилась Ленка к сонному усатому охраннику в зеленом камуфляже. Внушительный тон дал свои результаты в виде ответа:
– В двенадцатом кабинете. Поверните налево, и он будет за учительской.
– Спасибо.
Мы спортивно зашагали (бегать в школе не надо, а спортивную ходьбу никто не отменял) к нужному кабинету. Ленка, понятное дело, будет вести допрос, а я нужна, чтобы придать происходящему вид более нервный и жизненно важный. Возможно, кровавое пятно на футболке послужит именно этому. Впервые в жизни я должна буду раздеться, чтобы произвести эффект на кого-то. И не фигурой, разумеется, а легким ранением.
– Добрый день. Дарья Романовна, позвольте нам уточнить кое-что у вас, – произнесла Ленка. Разумеется, нас пустили, потому что такому тону не сопротивляются. Ленка села прямо перед математичкой, а я на первую парту другого ряда. Делалось это с учетом психологии. Когда собеседники находятся в разных местах, их нельзя охватить взглядом одним махом, поэтому психологическое равновесие немного нарушается. Неприятная тема разговора, незнакомые нахрапистые девицы, рассевшиеся так, что становится неудобно – все это должно помочь вывести математичку на чистую воду, если она что-то скрывает.