— Здравствуйте, профессор Венц, — мои пальцы сжались в кулак, — Ни чего у нас в дороге не случилось, просто я попросила нашего водителя ехать помедленнее.
— Да??? — Аким поднял голову и посмотрел на меня, — И последние два метра к воротам Академии он ехал четыре часа?
Я была уверенна, что Аким знает, что мы приехали еще ночью. И, конечно же, его разозлило, что я не сразу вошла в ворота Академии.
— Отвечай на заданный вопрос! — голос Аким прозвучал грозно.
— Что ты хочешь услышать от меня?
— Ну, явно не вопрос на вопрос. Я хочу знать, почему ты сидела в машине больше четырех часов?
За несколько секунд я придумала несколько ответов, но сказала совсем не то что хотела:
— Потому что тебя не хотела видеть! И Академию тоже! — я даже не сразу поняла, что произнесла это вслух.
Аким встал с кресла и подошел к окну. Он поднял шторы и в комнату ворвался яркий солнечный свет.
— Через пару минут, придет профессор Хейтмич, он выдаст тебе форму и ключи от комнаты. У вашего курса сегодня практические занятия, и если ты помнишь, чтобы присутствовать на них, тебе нужно получить пропуск и подписи.
— Я обязательно зайду к профессору Шарману. Думаю, он мне его подпишет, и я смогу приступить к практическим занятиям уже сегодня.
— Но, что бы посещать практическими занятиями, одной подписи профессора Шармана теперь мало. Тебе нужна еще и вторая.
— И чья это вторая подпись?
Аким молча подошел ко мне. Его запах. Я снова его почувствовала. Он поднял своими пальцами мой подбородок и посмотрел мне прямо в глаза. Мое сердце забилось быстрее, а дыхание участилось. Затем он наклонился и слегка коснулся своими губами моих губ. Это прикосновение обожгло меня как вутри, так и снаружи. По телу пробежала легкая приятная дрожь. Мой разум затуманился и отказывался понимать, что такое сейчас происходит. Аким продолжал смотреть на меня, медленно водя своим пальцем по моим губам. А потом произнес:
— Моя!
— Что?
— Вторая подпись, моя!
Произнеся эти слова, Аким отошел от меня и подошел к столу. Он взял журнал и молча вышел из кабинета, оставив меня одну в полной растерянности, и непонимании того, что сейчас и здесь произошло между нами.
Я так и стояла в кабинете одна и не могла даже пошевелиться. «Аким поцеловал меня» — только это и вертелось в моей голове. Но почему? Зачем он это сделал? О, Боги, я так долго мечтала об этом, и сегодня… да я уже не ждала от него ни чего подобного. Он сам меня поцеловал. Если бы это произошло два года назад, я бы наверное не стояла истуканом на месте, как сейчас, а порхала бы, как бабочка. Но сегодня я испытываю, что-то другое. Да, я не могу отрицать, что мне всегда хотелось поцеловать Акима. Хотелось, что бы он видел во мне женщину, а не ребенка. Хотелось, что бы он хоть чуточку почувствовал ко мне то, что я чувствую к нему. Но почему сейчас? Почему сегодня? Я, наверное, бы целый день так простояла, размышляя и задавая себе вопросы, но в кабинет неожиданно вошел профессор Хейтмич.