– Между Ленинградкой и Октябрьской веткой Лес жиденький, несерьёзный. – рассказывал Лёха-Кочегар. – Деревьев, таких, чтобы в десять этажей, считай, и нет вовсе. Зато дома почти все целы: кварталы от МЦК и до Большой Академической, стоят нетронутые. Только туда редко кто суётся: во-первых, незачем, а во-вторых, там сплошь ковёр из лишайника. Толстенный, метра два, дома им заросли аж до пятого этажа. Идти по нему невозможно – проваливаешься по пояс, а до твёрдой земли не достать. Только и остаётся, что на брюхе ползать!
Это ещё что… – егерь сплюнул за борт платформы. – Внутри Садового вообще всё таким ковром затянуто. Переулки, которые поуже, вроде Столешникова или Камергерского, заполнены по самые крыши. А дома под всем этим безобразием целы, только воды много, лишайник её впитывает, что твоя губка. И вот что интересно: ни за пределами Садового, ни в Замоскворечье такого коврика в помине нет, только здесь вот, да ещё, разве, на Пресне. Белый Дом им укутан сверху донизу, все тридцать этажей.
На подъезде к Лихоборскому локомотивному депо состав притормозил. Паровоз издал два коротких гудка, ему ответила сиреной дрезина с ДШК на треноге, караулящая стрелку. – К войне готовитесь? – осведомился егерь. Он устроился на мешках с песком и озирался по сторонам. – Интересно, с кем?
– Тут вот какое дело… – Лёха-Кочегар помедлил. – Пошаливает какая-то сволочь. Вчера под вечер с Савёловского угнали дрезину, а бригаду, всех троих, покрошили из автоматов. Конкретный беспредел… Ну, мы и решили ввести чрезвычайное положение. До выяснения. Два часа назад на север по Савёловской ветке ушёл «Матрос Железняк», думаю, к вечеру будут результаты.
«Матрос Железняк», бронепоезд, составленный из обшитого котельным железом тепловоза и двух вагонов, блиндированных шпалами и стальными балками, считался главной ударной силой путейцев и использовался лишь в экстренных случаях. Три крупнокалиберных пулемёта и спаренная ЗУшка обеспечивали «Железняку» подавляющую огневую мощь в пределах видимости с насыпи. Правда, мало где эта самая «видимость» простиралась дальше нескольких десятков метров – по большей части, Лес подступал к путям вплотную, а то и сплетал над ними ветвистый свод.
Егор и Бич понимающе переглянулись – они заранее договорились молчать о встрече с наёмниками. «Это нам с тобой ни к чему… – объяснил егерь. – Начнутся расспросы, выяснения – а какой от них прок? Убийцы своё получили, а мы только время зря потеряем. Вот закончим дела, и я сам всё расскажу Кочегару».
Состав замедлил ход и остановился. Стрелочник с натугой перекинул рычаг, переводя стрелку на боковые пути. Лёха приветственно помахал ему рукой.