На Речвокзале черта, отделяющая Лес от «нейтральной территории», отстояла довольно далеко от стен. Страдающие Лесной Аллергией чувствовали себя в безопасности по всему парку и набережной, тянущейся на полторы сотни метров по обе стороны от здания с адмиралтейским шпилем и колоннадами ротонд. У раскрошенного бетонного причала доживали свой век три больших круизных теплохода. Первый, носящий имя «Президент», играл роль причала, к которому швартовались прибывающие лодки. Другой, на облупившемся борту которого едва различалась надпись «Две столицы», служил плавучей гостиницей. Третий, приткнувшийся к пирсу по ту сторону незримой границы, скрылся под сплошной подушкой лиан и ползучих кустарников, превратившись то ли в плавучий островок, то ли в замшелую спину древнего ихтиозавра, выбравшегося погреться на солнышке.
Пирога устроилась на наклонных мостках у борта «Президента». Сергей вслед за остальными расписался в книге для прибывающих, помог Коле-Эчемину сдать багаж в камеру хранения и распрощался с попутчиками условившись встретиться вечером, в одном из местных заведений.
– Понесёшь заказчику? – каякер кивнул на притороченный к «Ермаку» тубус.
– Да, Манукяну.
– Это который «Старьё-Бирём»?
– А ты знаешь на Речвокзале других армян?
– Нет, только Кубика-Рубика.
– Ты смотри, при нём случайно не ляпни…
– Он что, такой крутой? – насторожился Коля. – Вообще-то я тут редко бываю, обычно не поднимаюсь выше Серебряного Бора.
Сергей издал негромкий смешок.
– Дядя Рубик тихий, вежливый. Но ссориться с ним себе дороже, клык на холодец! Он и сам человек уважаемый и дружит с очень, очень важными особами. Без него здесь ни одно серьёзное дело не делается, а ты – «Кубик-Рубик»!
– Нэ панимаю, Бич, за что платить двадцать миллионов баксов, а? Моему шестилетнему внуку краску дай, кисточку – он не хуже нарисует, ни один исскуствовед не отличит!
Рубен Месропович Манукян, владелец лавочки «Старьё-Бирём» критически обозрел холст с большим чёрным квадратом, окаймлённым широкой белой полосой.
– Сарьян лучше, да, Рубик, уважаемый?
Физиономия пожилого армянина расплылась в улыбке.
– Ай, дарагой, уважил старика! В раму красивую вставлю, на самое видное место повешу, гостям показывать стану! Скажу – сам Бич подарил, вспомнил, что у меня радость случилась!
Недавно хозяин «Старьё-Бирём» получил из дома известие о рождении третьего внука. И не замедлил поделиться новостью с Сергеем, как раз заглянувшим на Речвокзал, чтобы обсудить условия очередного заказа. Егерь, попав в Третьяковку, об этом не забыл, благо, в тубусе хватило места ещё для одной картины.