Под здание префектуры отдан был пустовавший года три городской архив. Документы оттуда вывезли, когда распался Шестой Триумвират, и власть едва не перешла к военному правительству во главе с адмиралом Римеридом. Тогда во внутренние дела Ардана вмешался северный сосед, мятеж образоваться не успел, а порядок не сумел. Летописи по истории не стали отделять от казначейских свитков, собрали все скопом в мешки и корзины и вывалили где-то в прибрежных каменоломнях, где дыра в земле была поглубже и потемнее. Мало ли что в тех документах. Ардан мал, Тарген Тау Тарсис велик. Пусть не сразу, а несколькими годами позже, он все равно занял бы прежний арданский архив под свои нужды. И не только архив.
В усадьбе, примыкавшей к архиву с заднего двора, поселился кто-то из нового начальства. Стену между дворами сломали, слоняться по дворам запретили. В архиве сделали решетки на окнах и покрасили фасад. Управа городской стражи переезжала на новое место долго и мучительно. Приказ все сделать одним днем злонамеренно нарушали полторы декады подряд. Илан подозревал, что часть архива Управы отправилась проверенной дорогой — все в те же каменоломни. Генерал-губернатора видели многие. Издали. Столичных чиновников тоже. Кто из них новый префект, в сплетнях не уточнялось. Может быть, тот, кто поселился с немногочисленной семьей позади бывшего архива. Может быть, кто-то другой.
Новое начальство не торопилось ставить арданцев в известность о своих намерениях. В какую сторону ждать поворота, предсказать не мог никто. Слухи плодились самые разные. Сначала — что всех уволят. Но вместо этого почти всех повысили и наградили обещаниями. Потом, что введут войска. Вместо этого реорганизовали городскую стражу. Потом — что Ардану дадут собрать собственное правительство и объявят воинский набор. Но вместо этого на рейде встала ходжерская эскадра, а пираты оставили треть своих островов — и не по собственному желанию. Нельзя сказать, чтобы Илана политические перемены в жизни Ардана не волновали. Городская стража должна была ему жалованье за пять месяцев. Кормиться дедовской военной пенсией было трудновато. Тем более, что пенсию тоже временами переставали платить. Переменить в собственной жизни сам Илан мог немного. Поэтому надеялся на чудеса, вопреки ворчанию толстого Джаты.
Солнечные часы на площади перед архивом показывали полдень. Джату Илан встретил в коридоре. Новоиспеченный инспектор мочил в фонтанчике рукав рубахи и умывал им потное лицо.
— Где ты был? — напустился он на Илана. — Где ходишь? У тебя вся рожа от пыли полосатая! Как с такой рожей идти на вид к начальству? О чем только думаешь?