Графиню де Бомон Жан привел с собой для поддержки, прекрасно понимая, что коллега не будет рад его визиту. До этого момента она тихо стояла рядом, не вмешиваясь в спор мужчин.
— А Ее Сиятельство, при всем уважении, какое имеет отношение к нашему разговору?
В ответ графиня достала из складок дорожного костюма бумагу.
— Этот человек действует по моему приказу и на благо Галлии. Дю Шилле, — вслух прочитал де Гранмон. — Серьезный документ. Так Вы, Ваше сиятельство, действительно исключаете причастность герцога к убийству?
— Полностью, шевалье. Поверьте, у меня для этой уверенности более чем достаточно оснований.
— Так, еще раз, господа. Вы преследуете преступника, совершившего убийство в Пикардии.
— Нескольких преступников, как минимум троих, — уточнил Жан.
— Хорошо, преступников. Вы собираетесь прийти к герцогу де ла Гер и потребовать их выдачи.
— Попросить о содействии, — еще раз вмешался Жан.
— Если герцог откажет, вы намерены обыскать замок и, если потребуется, вступить в бой с гарнизоном?
— Ни в коем случае! Только с преступниками и только если они не выполнят приказ о сдаче. Если Его Светлость возьмет их под свое покровительство, мы уйдем. И лишь если преступники сбегут, я обращусь к помощи Ваших людей, клянусь!
— Вообще-то, меня Ваши клятвы не слишком убеждают. Но вот записка дю Шилле… Его Преосвященство такими документами не разбрасывается.
Де Гранмон надолго задумался, затем, хлопнув ладонью по столу, продолжил уверенным тоном:
— Хорошо. Действительно, господа, мы делаем одно дело. Я согласую ваши действия в Шампани. Одно условие — напишите письменный запрос. Со всеми аргументами и, разумеется, гарантиями законности своих действий.
Слава Богу, хоть что-то! А бумага — так все правильно, если просишь о помощи, так бери на себя и ответственность, нечего за чужой спиной прятаться.
Утром следующего дня отряд королевского интенданта Пиккардии подъехал к замку Гер.
Угрюмому, серому, окруженному мощной крепостной стеной, за которой возвышался высокий донжон, словно сошедший с картин о древних сражениях со злыми магами. Неужели и в нем раздается смех, весело играют дети, в укромных уголках встречаются влюбленные? Наверное, да. Но сейчас, когда над ним нависли низкие облака, полностью затянувшие осеннее небо, а вокруг раскинулись покрытые пожухлой травой поля, на которых стояли редкие, казавшиеся черными, скрюченные деревья, это трудно было представить.
На стук из ворот вышел пожилой, но все еще крепкий слуга, выслушал, кто прибыл, посмотрел на документы и вернулся в замок. Через несколько минут ворота заскрипели и открылись. Между воротами и донжоном вытоптанный то ли плац, то ли большая площадка. Вторые ворота также открыты — мол, въезжайте, гости дорогие, милости просим. Все два десятка человек.