— Конечно нет. По крайней мере, точно не в Нью‑Йорке. Зато здесь… — Он снова провел по струнам, и Роза улыбнулась.
— Сыграй что‑нибудь. Специально для меня.
— Конечно.
Когда он прикоснулся к струнам, Роза встала и сквозь открытые двери бунгало отправилась в спальню, на ходу снимая с себя платье. Музыка на секунду прервалась, затем продолжилась, и Джуд запел. О жизни и красоте, о воде и солнце.
Обнаженная, Роза растянулась на его кровати и, не отрываясь, смотрела, как он творит специально для нее.
Спустя пару куплетов Джуд поднял глаза.
Он заглянул в самую ее душу, куда никто еще не добирался. Разъезжая по всему миру, она общалась с кучей народа, но никому не удалось сблизиться с ней настолько, чтобы увидеть ее изнанку. Рядом с Джудом она цепенела. Теряла дар речи.
Джуд все замечал. И пел ей об этом.
Роза даже не знала, пугалась она или восхищалась.
Наверное, все сразу.
Песня закончилась, но Джуд не отрывал от нее взгляда.
— Ну, получила, что хотела?
— Ага. По крайней мере, первую часть.
— А есть еще и вторая? — улыбнулся Джуд. Она раскинула руки, чтобы стало понятнее.
— Иди сюда. Сейчас же.
Он уложил гитару в чехол и наспех его застегнул.
— Легко!
— А хорошо нам вместе все‑таки, — сказал Джуд, поглаживая ее шелковистую спину. Здесь, в его постели, в его руках, она принадлежала ему одному. Как песня, которую он не хотел заканчивать.
— Это точно. — Роза повернулась к нему лицом и поцеловала в грудь.
Его так и подмывало сказать, что им не обязательно расставаться, а ей не обязательно уезжать. Они могли бы попробовать жить вместе, по‑настоящему.
Про все это он уже спел в песне, в которую вложил всю душу. Если даже она не повлияет на Розу, он вынужден будет уйти.
Поэтому Джуд промолчал.
— Анна решила остаться на острове, — бухнула Роза, застигнув его врасплох.
— Правда? Из‑за ребенка?
— Видимо. И кажется, я ее понимаю. — Вздохнув, Роза села и накинула на себя одеяло, что Джуд воспринял как протест. — Хотя нет, не понимаю. Сколько я себя помню, Анна хотела стать ученым, как папа: жить в Оксфорде, заниматься исследованиями, писать книги и учить студентов. И вот она переворачивает свою жизнь вверх тормашками.
— Любовь толкает на странности, — выдавил из себя Джуд.
Роза странно на него посмотрела.
— Лео с ней не остается.
— Я имел в виду, любовь к ребенку, — пояснил он. — К тому же он разбил ей сердце. Наверняка она уже нафантазировала светлое будущее с Лео, и теперь ей придется все переосмыслить. Она ищет новую жизнь для новой себя.
— Ты так говоришь, как будто сам через это прошел, — недоверчиво произнесла Роза. — Кого же ты любил?