Миссис Джонс широко улыбнулась новым знакомым, явно удивленным розовыми прядями в ее светлых волосах. В глубине души мама Джин‑ни оставалась техасской девчонкой, которая росла в окружении лошадей под музыку «Бич Бойз». Эта слегка безумная часть ее натуры даже не думала отмирать с возрастом.
— Покажите мне, на что похожи ваши хваленые дизайнеры.
Как только Джошуа пустился в объяснения, Джинни отошла за софу, где стоял Доминик.
— Ты сказал моей маме, что я не справляюсь?
— Нет. Я сказал, что тебе не очень комфортно готовиться к свадьбе без нее. А я хочу, чтобы ты не испытывала дискомфорта, если этого можно избежать.
Странное ощущение, которое Джинни неизменно испытывала рядом с Домиником, преобразовалось в светлую, нежную радость. Она даже поспорила сама с собой из‑за желания обнять его, но сочла свой порыв неуместным. Она начала понимать, что за сигналы ей подает подсознание. Раньше Джинни разрывала отношения, прежде чем успевала толком узнать парней, с которыми встречалась, услышать от них что‑то, кроме банальностей. С Домом ее накрепко связали общие заботы — подготовка фиктивной свадьбы, жизнь в одних апартаментах, партнерство ради ребенка. И чем больше она узнавала его, тем больше он ей нравился. Так сильно, как ни один мужчина до него.
Два дня спустя Доминик осторожно приближался к дверям в собственные апартаменты.
После приезда Роуз жилая часть дворца стала похожа на улей. Если Джинни стеснялась выбирать вещи для гардероба, ее мама взялась за дело так энергично, словно всю жизнь только этим и занималась. Вешалки с одеждой для примерки ездили туда‑сюда в режиме нон‑стоп. Мать и дочь выбрали два стиля свадебных нарядов, итальянскому кутюрье Альфредо Ларенцо выпала честь превратить задумки в платья.
Принц приоткрыл одну створку двери и просунул в щель голову ровно настолько, чтобы быстро осмотреть гостиную. К счастью, там было пусто. При мысли, что Джинни снова повела маму обедать в город, Доминика укололо сожаление. В последнее время ему редко удавалось остаться наедине с невестой.
Не то чтобы он скучал по Джинни — женщине, которую едва знал. Но принцу нравилось общаться с ней. Она была забавной, умела поднять ему настроение после нудных заседаний правительства. Можно было сказать, что он скучает не по ней самой, а по атмосфере, которую она создавала.
Удовлетворившись выводом, он прошел к бару за традиционным стаканчиком виски, но заметил, что дверь в спальню Джинни приоткрыта. Его невеста в кружевном розовом белье стояла посреди комнаты перед коротышкой‑очкариком, который, подвернув рукава белой рубашки до локтей, деловито мерил окружность ее бедер. Роуз — спиной к двери — наблюдала за снятием мерки с дочери.