— Необходимость общаться с прессой, — подсказала Джинни. — Частная школа-интернат с двенадцати лет. Жизнь во дворце.
— Дворец я не учла. Но все ведь уже решено, Джинни.
— Полагаю, что так.
— Тогда что тебя беспокоит?
— Я не уверена, что смогу с этим справиться. А Доминик дал на размышление всего неделю. Он сказал, нам придется показываться вместе на людях. Вот черт!
— Что случилось?
— Я привезла джинсы, футболки и одно пляжное платье. — Джинни уронила голову на руки. — Самое то для свидания с принцем на глазах его подданных.
— Твоя одежда в порядке. Ты тоже.
— Да уж. — Она не сказала матери о перспективе целовать Доминика или, возможно, делить с ним постель. Но даже обрывочный разговор о свадьбе с малознакомым мужчиной и переменах, связанных с рождением ребенка, напугал ее до смерти. Оставалось признать, что в ее мыслях, как и в жизни, воцарился кромешный бардак.
Осторожный стук в дверь заставил Джинни отлепить голову от подушки.
— Кто там?
— Это я, Доминик. Отец хочет, чтобы я представил ему тебя сегодня за ужином.
— Мам, мне пора, — прошептала Джинни в трубку и скатилась с кровати. — Конечно. Во сколько?
— В семь. Ужин полуформальный.
Это не принесло Джинни облегчения, поскольку в ее распоряжении не было ничего даже отдаленно формального. Она переключилась на размышления: стучался ли принц в выделенные ей апартаменты прежде, чем прошел прямо к дверям спальни. Она ничего не слышала. Комнаты были настолько огромными, а потолки — такими высокими, что звуки или отдавались эхом, или терялись без следа. Джинни надеялась, что дело в акустике, а не в том, что Доминик считал себя вправе вторгаться в ее личное пространство.
— Я взял на себя смелость подобрать тебе несколько вещей, которые могут пригодиться, — сказал он из-за двери.
Гордость почти заставила Джинни ответить, что ей ничего не нужно, но взгляд вниз на джинсы и быстрая мысленная инспекция содержимого чемодана подсказали, что начинать учиться жить по чужим правилам придется прямо сейчас.
— Ты прав. У меня нет ничего подходящего для встречи с королем. — Открыв дверь, она пропустила в комнату четырех слуг, нагруженных пакетами, коробками и платьями на вешалках. — Боже мой.
— Даже если ты не согласишься выйти за меня, неделя во дворце потребует много разной одежды, — сказал Доминик, который замыкал парад.
Джинни удивилась, что принц так спокойно говорит об этом перед прислугой, но ни один из четырех мужчин даже бровью не повел. Персонал во дворце был вышколен на славу.
— Мне придется потрудиться, чтобы выглядеть хотя бы полуформально.