Лютер прищурился, но ничего не ответил. Вместо этого он достал из кармана точно такой же амулет-ключ, как был у нее, и ловко приложил его к громадной звериной голове, торчащей из двери. Металлическое изваяние было изображено с открытой пастью и вывалившимся языком. Внешне оно напоминало какую-то мутировавшую нежить или демона Сумерек, лишенного одного уха. Как только кольцо соприкоснулось с местом, где отсутствовал этот орган, дверь распахнулась.
— Какого… что происходит? — проговорила Диара, ошарашенно вглядываясь в свой перстень, а затем в перстень Лютера.
— Долго соображаешь, цветочек, — мрачно бросил некромант, проходя внутрь. — Ты теперь моя соседка. Я бы даже сказал — гостья в моем доме. Именно так, а не наоборот, постарайся это запомнить.
Лютер не стал глядеть на девушку в надежде отследить все стадии шока на ее лице. Он прошел в небольшой коттедж, который прежде занимал целиком и полностью, с раздражением думая о том, откуда, куда и что ему прямо сейчас нужно перенести.
— Так… это твой дом, выходит? — проговорила Диара, следуя за ним и слишком уж быстро приходя в себя от потрясения. Некроманту хотелось еще немного насладиться ее возмущением, однако оно стремительно сменялось молчаливым ожиданием.
Девушка смотрела по сторонам, будто впитывая в себя убранство жилища. И от ее настойчивого, глубоко изучающего взгляда парень чувствовал, словно она препарирует его заживо.
Все же это был его дом. Настоящий дом, в котором он прожил в полном, практически королевском одиночестве все годы обучения в академии.
Он никогда не пускал сюда никого из знакомых или одногруппников, которых с натяжкой мог бы назвать друзьями. Не приводил он сюда и девушек, хотя две спальни к этому вполне располагали. Этот дом был только его домом.
И вот теперь тут появилась она.
Он повернул голову к Диаре, наблюдая, как она подходит к широкой деревянной лестнице в самом центре холла и касается перил кончиками пальцев.
Некромант нахмурился. Он следил за ее неторопливыми движениями с зоркостью хищной птицы, что высматривает с высоты маленькую мышку, бегущую в траве. Глядел, как она проводит ладонью по полированному круглому набалдашнику на перилах, наблюдал, как ее стройная нога в босоножке на невысокой танкетке касается первой ступеньки лестницы, что вела на второй этаж.
И ему все это не нравилось.
— Там наверху расположены спальни? — спросила она, подняв голову.
— Да, — не очень-то дружелюбно ответил он. — Моя — справа. Но тебе придется подождать, пока я перенесу вещи. Меня не предупреждали, что подселят сюда кого-то еще.