Лютер никогда не носил это украшение в повседневной жизни. И никто из тех, кто учился с ним, не знал о том, что оно у него есть. Официально магианам было запрещено участвовать в подобных вылазках. Но Лютеру не было до этого никакого дела. Незаконная подработка обеспечивала его некоторыми средствами к существованию и позволяла откладывать на будущее.
Теперь он был готов пустить накопления в дело. Да хоть все целиком! Если понадобится найти жилье за чертой академии, он без проблем это сделает.
Лишь бы этот дурдом прекратился.
Лишь бы сердце перестало биться так быстро и вернулось в нормальный ритм. Лишь бы кровь больше не жгла вены.
Прищурившись, Рейвел активировал сумеречное зрение, привычным взглядом некроманта оглядывая мир, расцвеченный сумеречной магией. Черные потоки Тьмы распространялись повсюду спокойными густыми волнами, как туман, в котором можно задохнуться. На территории Мертвой академии было множество мертвецов, которые привлекали силу. Хороший некромант чувствовал себя здесь как дома.
А для Лютера это и был дом… Но прямо сейчас он готов был с легкостью пожертвовать им ради возвращения собственного спокойствия.
Он шел по следам сбежавшей девушки, пытаясь припомнить направление, куда она скрылась. И на ходу размышляя над тем, куда может пойти аспирантка, которая понятия не имеет, что здесь и где. Это ему, колдуну, проучившемуся в ЦИАНИДе пять лет, территория академии была известна вдоль и поперек. А она наверняка и вовсе могла заблудиться в темноте.
Чем дольше некромант шел, тем спокойнее становилось в голове. Словно свежий ветер и впрямь был способен выветрить оттуда дурацкие мысли.
Сейчас Лютер даже позволил себе усмехнуться, представив, как Диара разозлилась бы, предположи он вслух, что она заблудилась. Ведь настоящий некромант никогда не потеряет дорогу.
Лютер вздрогнул, осознав, что и сейчас, в полном одиночестве, он мысленно разговаривал с ней.
Это в очередной раз дало ему понять, что он принял верное решение. Нужно было съезжать немедленно. Да хоть прямо сейчас, ночью. И к демонам дурацкий праздник со сжиганием формы. Тем более что форма ему всегда нравилась.
С этими мыслями он свернул на одну из тропинок, что вела между кустами. Почему-то казалось, что девушка побежит именно туда. Это был самый первый поворот от болота и самый облагороженный. Остальные давно густо заросли деревьями и кустарником. Вряд ли одинокой девчонке захочется нырять в самую непроглядную глушь, даже если она великолепный некромант.
И через пару шагов Лютер понял, что не ошибся. Вот только его это вовсе не обрадовало. В груди вспыхнула шаровая молния, стремительно выжигающая все внутренности. В желудке будто разлилась кислота, грудь перехватило спазмом ярости.