Прямо под шкафом лежало нечто, напоминающее большой белый шерстяной диван, который старательно подгрызал ножку шкафа. А рядом с «диваном» на ковре притулилась девчушка лет пяти. Она засунула ручонки в густую шерсть и тоненьким голоском безуспешно упрашивала: «Миша, ну, пожалуйста, не кушай шкаф! Мама придет – нас ругать будет… Хочешь, я тебе котлетку дам?..» В ответ же снизу раздавалось лишь сосредоточенное урчание и безысходное поскуливание сверху.
Увидав вошедших ментов «бандерложки» хором запричитали, начали просить, чтобы их немедленно убрали отсюда и посадили… «За что вас сажать?» – удивился Дукалис, к тому времени проработавший в милиции не более полугода.
– За покушение на разбой и серию квартирных краж! – снова запричитали несчастные. – Только уберите отсюда это чудовище!..
Тут только оперативник и разобрался, что у шкафа лежит огромная южно-русская овчарка, более чем целенаправленно подбирающаяся к своим жертвам. Прикрыв двери с другой стороны, милиционеры осторожно осведомились у девочки, что произошло и где ее родители. Малышка кое-как объяснила, что в квартиру позвонили «дяди». Она отперла дверь, думая, что это вернулась мама.
– А один дядя меня спросил: «Ты одна дома?» Я говорю: «Нет, я с Мишей». Дядя тогда: «А сколько Мише лет?» – «Пять годиков, как и мне»… Дяди тогда меня толкнули и домой к нам побежали. Один еще спросил: «Говори, где Миша?» Я тогда испугалась и заплакала, а Миша сам пришел… Теперь мама ругаться будет…
Ротик у девчушки начал складываться в форму сковородничка, на глаза опять навернулись слезы. Положение спасло возвращение хозяйки квартиры, которая, разобравшись в ситуации, после некоторых уговоров согласилась убрать собаку от шкафа и не наказывать свое чадо за испорченную мебель. Правда, это вряд ли сильно помогло злоумышленникам, так как оточенные маникюршей ногти мамаши были не безопаснее собачьих зубов, а оттаскивать разбушевавшуюся родительницу от обидчиков оказалось не многим проще, чем уговаривать «коврик»…
«Собачью» тему подхватил Андрей, с грехом пополам переведя на английский анекдот, который вообще-то вполне мог относиться и к бульдогам, но из уважения к сэру Лерсону, был рассказан про шарпея.
Встретил как-то шарпей сучку и давай перед ней хвастаться, подтягивая свою складчатую шкуру вперед и тыкая в нужные места лапой:
– Вот этот шрам на шее я получил во время битвы с колли (подтягивает складки дальше)… Эти следы на лопатке – от зубов ротвейлера (еще подтягивает шкуру)… Эта дыра у крестца – после сражения с тремя боксерами (опять потянул)… А здесь, под хвостом дыра… Здесь дырка… Здесь… Ну, в общем, неважно… Я все равно героический пес!..