И Лили зарыдала еще громче.
Пока длился ее рассказ, Дукалис внимательно изучал содержимое бумажника, раскладывая на столе содержимое. Вдруг оперативник удивленно присвистнул и окликнул Ларина:
– Смотри-ка, Андрюха, тебе это ничего не напоминает?
Перед глазами оперативника лежала четвертинка полосы газеты, из которой кем-то были вырезаны отдельные слова.
– Шерлок, куда вы засунули принесенное Баскервилем письмо? – обратился Ларин к великому сыщику.
Тот, порывшись в разбросанных по комнате бумагах, извлек оттуда нужную и удивленно протянул Андрею. Даже невооруженным глазом было видно, что слова предупреждения, наклеенные на письмо, вырезаны именно с обнаруженного в бумажнике фрагмента газеты.
– Вот оно! – воскликнул Холмс. – Я так и знал, что злодей использовал номер лондонской «Times»! Но при чем тут сэр Генри? Об этом следует подумать.
– Главное, что люди Мориарти каким-то образом причастны к Баскервиль-холлу, – решил Ларин. – Это значит, Шерлок, что наши намерения опять совпадают? Вы мечтаете заработать гонорар, мы – отловить негодяя Мориарти. Поэтому решайте, что делать с Лили, и поехали назад в отель, пообщаемся с Генри и Мортимером.
Холмс надолго замолчал. Мозг великого сыщика лихорадочно работал, просчитывая различные варианты развития событий. Наконец гениальное решение пришло.
– Энди, я думаю, что с работой в Баскервиль-холле вы справитесь и без меня… Нет, лучше это сделает ваш товарищ (Холмс выразительно посмотрел на Дукалиса, безуспешно пытающегося понять ход талантливых рассуждений). А мы останемся в Лондоне. Юной леди я займусь самостоятельно. Тут некоторые вещи требуют дополнительного изучения…
– Что он хочет? – Толян недоуменно дернул Ларина за рукав. – Я что-то не въезжаю.
– Все элементарно, Толя, – по-русски отозвался его товарищ, – он мечтает поймать жирную халяву, уцепиться за ее хвост и купаться в лучах чужой славы. Говоря проще: чтобы ты самостоятельно отработал вариант в болотной гадюкой, я побатрачил в столице, а наш сыщик «дополнительно изучал» у Лили, как он говорит, «некоторые вещи».
– Фиг вам! – обиделся Дукалис. – Халявы не бывает! Пусть его Уотсон сам и отправляется на болота. Ему все равно, где пить…
Холмс, услышав знакомое слово «Уотсон», казалось, все понял и лишь замахал руками, утверждая, что никак не возможно лишить несчастных пациентов их благодетеля. «…А тебя – пиарщика», – снова буркнул по-русски Дукалис.
Но Андрей неожиданно поддержал великого сыщика: «Yes, of course! Your should walk job in London, but Djuck must go to out the Devil»