По всем прикидкам выходило, что фрау откровенно лгала: ее рассказ о происшествии не соответствовал внешнему виду синяка. Хоть и не с отличием, но все же закончив некогда мединститут, Андрей прекрасно знал, что синяк на лице или, по-умному, гематома, в зависимости от времени, когда он был нанесен, имеет определенную последовательность расцветки: сначала – красноватый, затем – багрово-синий, позднее – зеленеющий и в конце – желтый (во времена СССР говорили, что цвет синяка меняется от десяти рублей к рублю – по цвету тогдашних денежных купюр). А вот, по словам фрау, она травму получила непосредственно перед обращением за помощью. Значит, фингал мог быть лишь багрового цвета, в крайнем случае, начать синеть. Но ни зеленого, ни, тем более, желтого оттенков быть не могло: они появляются не раньше шести-восьми дней после травмы. Вывод из всех размышлений был только один: долгожданная встреча с «профессором преступного мира» должна была вот-вот состояться. И Мориарти должен был прийти на нее один, в лучшем случае, с напарником.
– А если я ошибаюсь, – размышлял Ларин, – то какого чёрта было отсылать меня и Уотсона? Нас бы всех втроем успешно уложили у водопада. Что ж, теперь поборемся…
* * *
И все-таки Андрей недооценил Мориарти. Когда до Рейхенбахского водопада оставалось всего несколько десятков метров, за спинами наших туристов раздался зловещий хохот лидера «девонширских». Ларин решил, что сразу же извлекать из кармана револьвер рискованно и потому просто медленно повернулся назад.
«Профессор преступного мира» стоял на единственной тропинке, ведущей меж скал в направлении деревушки и, широко растопырив ноги, делал странные пассы руками, ужасно при этом гримасничая и шипя наподобие экзотической гадюки.
– Вам что, плохо? – участливо поинтересовался Ларин, глядя на извивающегося и пошипливающего Мориарти. – Может, вам необходима помощь врача? – И попытался шагнуть к злодею.
Тот в ответ еще сильнее задергался, будто невидимый кукловод начал наигрывать на пианино джазовую мелодию, позабыв освободить пальцы от ниточек, на которых болталась марионетка. Холмс схватил своего спутника сзади за пальто и на лице сыщика Андрей успел заметить неподдельный ужас: «Не подходите близко! Это смертельная борьба боруцу, которой в совершенстве владеет мистер Мориарти. Она крайне опасна!»
– Да? А я думал, что у профессора начинается эпилептический припадок… Послушайте, Мориарти, вы уверены, что вам не нужен доктор?
От такого вопиющего непочтительного отношения к собственной персоне и смертельной борьбе лидер девонширских перестал дергаться и остановился.