Они же обо всем договорились. Дилан не собирался вступать в отношения… так же, как и она. Любая интрижка исключается. Однако, несмотря на мудрость такого решения, оно никак не влияло на горячую симпатию, возникшую между ними. Не могло унять трепет, охватывавший Мию каждый раз, когда она слышала его голос. И не могло запретить ей ждать сегодняшней встречи с ним.
Но с Диланом надо быть осторожной. Нельзя поддаваться его чарам. Она больше никогда не будет игрушкой в руках мужчины. Даже такого привлекательного и соблазнительного, как Дилан.
Но разве нельзя как‑нибудь просто поцеловать его? Эта мысль возникла внезапно. Мия окаменела. Нет, это невозможно!
Она не может поцеловать Дилана. Поцелуи совершенно исключаются. Они ведут на скользкий путь, где добрые намерения уступают место глупым несбыточным мечтам.
Завернув в салфетку остатки сэндвича, Мия бросила его в соседнюю урну. До встречи оставался еще час, можно заняться укрощением разросшейся флоры, это как раз то, что ей требовалось.
Но ни работа, ни решимость противостоять чарам Дилана не смогли уберечь Мию, и стоило только его увидеть, как все ее чувства всколыхнулись жарким пламенем. Она чуть не застонала от отчаяния.
В конце концов, то, что Дилан ей нравится, совершенно естественно. Мия не могла себе представить, какая женщина, взглянув на него, не признала бы, что в жизни не видела более красивого мужчину.
Дилан шел к ней, протянув руку, и на его лице сияла радостная улыбка оттого, что он ее видит. Нет, он просто чудо. Мия невольно заулыбалась в ответ.
Дилан поцеловал ее в щеку, и от его теплого мужского запаха у нее по телу побежали мурашки.
— Мия… — Он подвел ее к ожидавшему поодаль мужчине в пальто, расшитом безумно яркими маками. — Познакомьтесь, это Фелипе Феллини.
Она пожала фотографу руку:
— Я много о вас слышала, мистер Феллини.
— Да, да, конечно. Но давайте перейдем к делу. — Он показал в сторону пруда с лилиями. — Где я мог бы поработать? Только не говорите, что у вас нет ничего лучшего, ничего более оригинального, чем это.
Феллини принялся с важным видом расхаживать взад‑вперед, с подчеркнуто разочарованным видом, размахивать руками, продолжая что‑то говорить с сильным итало‑американским акцентом.
Мия облизнула губы:
— Я… хм… Вам не нравится пруд?
— О, дорогая! А вам нравится? Нет, вы только посмотрите на это! — Он показал на пруд, на траву, на деревья.
Дилан, стоявший за спиной Фелипе, молча давился от смеха. Мия тоже с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться.
— Я… я не могу сказать, чтобы когда‑нибудь особенно задумывалась над этим.