— Что? — воскликнула она так громко, что люди вокруг умолкли и уставились на нее.
— Мы обручимся.
— Я не собираюсь ни с кем обручаться, тем более с таким человеком, как вы, — отрезала Бьянка, сердито глядя на Драгунова.
Она никак не могла поверить в то, что он вообще осмелился сделать ей такое предложение. Подумать только — он хочет, чтобы она помогла ему войти в мир, к которому он не принадлежал.
— С таким человеком, как я? Вором и ничтожеством? — В его голосе слышалась угроза.
Бьянка подняла подбородок, не желая показывать свой страх.
— Я не это имела в виду, и вы прекрасно об этом знаете.
— К вашему сведению, если бы у меня был выбор, я ни за что не назвал бы своей невестой такую избалованную богатую девчонку, как вы.
Он словно ударил ее наотмашь. Значит, он считает, что она без ума от бриллиантов? Это предположение было настолько далеко от правды, что Бьянка рассмеялась бы Драгунову в лицо, только сейчас ей было не до смеха.
— Тогда зачем вам эта помолвка?
— Это всего лишь средство для достижения цели. Наша помолвка продлится три месяца. За это время вы должны сделать так, чтобы двери нью-йоркского общества открылись для меня. Тогда вы получите свой браслет.
— Нет. — Бьянка в ужасе посмотрела на Драгунова. Она уже поняла, что он собирается использовать браслет как инструмент влияния на нее, но помолвка? — Обручения не будет. Должен быть другой способ.
— Вы сами сказали, что только с вашей поддержкой я не достигну своей цели.
Он говорил совершенно спокойно и уверенно. Идея обвести вокруг пальца нью-йоркское общество, кажется, представлялась ему вполне осуществимой. В отличие от Бьянки, которой все это казалось безумием. Разве сможет она представить этого мужчину как своего жениха?
Он заманил ее в ловушку, и она сама невольно помогла ему. Интуиция ее не подвела. Этот человек опасен. И безжалостен.
— Я не сделаю этого.
— Что ж, в таком случае вы не сможете добавить браслет к своей коллекции безделушек.
— Вы намеренно приняли участие в аукционе и купили то, что я хотела, чтобы удовлетворить свою корысть?
— Да.
Слова Бьянки не вызвали в нем никаких угрызений совести. Более того, он, кажется, даже гордился своим поступком.
— Это шантаж.
В груди Бьянки клокотал гнев, она закусила губу, чувствуя свое бессилие. Что она теперь скажет деду?
— Прошу прощения, мисс Ди Сионе, но это не шантаж. Это бизнес. Ну так что, заключим сделку?
Лев смотрел, как в ее глазах бессильная ярость сменяется горечью. Она признала свое поражение. Ее ответ теперь — не более чем формальность. Он был совершенно уверен в том, что она примет его предложение. Видимо, этот браслет, за который ему пришлось выложить астрономическую сумму, действительно важен для нее.