Притчи относились к корням жемчужного дерева и по сути своей являлись ложным знанием, но, несмотря на это, для многих учеников притчи были своеобразным откровением, таившим в себе нечто новое и неожиданное. Каждая притча имела десятки толкований, и каждое толкование притчи давалось ученику на новом, более высоком этапе его развития.
Ученик, услышавший притчу впервые, очаровывался ее красивой формой. Первое, самое очевидное, но новое и интересное для него толкование давало импульс к самосовершенствованию. Так, в случае притчи об испытании змеями у ученика появлялось желание подражать последнему испытуемому и добиться та кого же спокойствия духа, интуитивного познания мира и слияния с природой. Эта притча возвеличивает человека, следующего по пути клана, ставя его над другими, и для ученика, только начинающего свой путь, мощнейшим стимулом является желание стать таким же сильным и совершенным.
Когда ученик поднимался до уровня, когда был способен управлять своей психикой и добивался спокойствия духа, ему снова рассказывали ту же притчу, но в этот раз акцент делался на том, что для воинов жизни очень важны специальные знания, и лишь человек, обладающий этими знаниями, может по-настоящему контролировать ситуацию, то есть, помимо идеи духовного самосовершенствования, подчеркивалась важность знания как такового. Это был этап, когда перво начальное, интуитивное обучение практически заканчивалось и требовалось обучение более конкретное.
Толкуя притчу, ученику говорили, что последний испытуемый просто знал, что змея не ядовита, и поэтому проявлял такое спокойствие, и объясняли, что спокойствие знания гораздо благоприятнее и комфортабельнее для человека, чем спокойствие за счет психической саморегуляции, потому что для достижения этого состояния требуется затратить большие усилия. Знание облегчает жизнь человеку и освещает его путь.
На следующем этапе обучения снова толковали ту же притчу, снова ставя все с ног на голову, и в этот раз говорили о том, что в клан был принят убежавший ученик и что этот ученик; оказался наиболее ценным для воинов жизни.
Новое толкование объясняло, что официально принятый ученик не всегда становился членом клана и что прием в клан на самом деле не может быть связан с какими-то внешними испытаниями, что человека отбирают заранее мудрые учителя клана и отбирают только того, кто им нравится и кто им нужен.
Убежавший ученик оказывается не трусом, а человеком, который был заранее принят и предупрежден о том, как он должен себя вести. Этот ученик перешагнул через свою гордость, публично покрыв себя позором, но потом он пришел в скрытую обитель и стал со временем тайным воином клана, воином ночи, человеком, о котором знали только посвященные клана, или, как их называли, Хранители знания.