Фродоин слушал и молча поражался. Быть может, именно сейчас Года, переступающая через презрение спесивой знати, творит новую историю. Эрмемир навсегда останется сыном рыбака, но ведь у большинства династий было темное прошлое – иногда даже более жалкое. Со временем его происхождение окутается легендой или будет заменено другим, беспримесно-благородным. Документы пропадут или будут переписаны, а память людская недолговечна. И тогда во всем блеске предстанет династия, вышедшая из соленого сердца горы.
– Года, все может обернуться совсем не так. Среди нас есть франки, приверженцы Берната из Готии. Быть может, мы не справимся или разразится война.
– Я понимаю. – Она обхватила лицо Фродоина руками. – И все-таки твой хитрый ум и меч Изембарда совершат то, о чем моя семья мечтала из поколения в поколение: Барселона простоит еще тысячу лет!
– Да защитит Господь Изембарда, второго героя из рода Тенесов, – торжественно произнес епископ, прежде чем скрепить новый союз поцелуем.
Капитан Изембард пережил несколько мятежей, засад и покушений на свою жизнь. Напрягая все силы, он сплотил вокруг себя отряд верных воинов, который стремительно увеличился, когда Фродоин под надежной охраной переправил капитану сундуки с серебром.
По воле прелата с ним остался Ориоль и часть епископских гвардейцев, а граф Гифре Уржельский прислал ему в помощь Арманни из Ампурьяса, Гарлеу из Конфлента и Маиора из Таррасы, учителей воинского искусства и старых друзей Изембарда. В пещере Бенвьюрской обители они на распятии и Евангелии торжественно поклялись быть вторыми Рыцарями Марки; Жорди, действовавший от имени Фродоина, составил об этом запись, и копию отослали королю Карлу Лысому. Изембард не собирался возвращаться ко двору, не исполнив давнего отцовского обета, хотя бы даже рискуя головой. А еще ему хотелось задеть гордость Берната из Готии и Бозона Вьеннского.
Рыцари Марки жили едиными помыслами и решения принимали в согласии: так им удавалось поддерживать дисциплину среди почти полусотни всадников и трех сотен пехотинцев. Сундуки Годы из Барселоны сильно способствовали верности войска. Изембард допустил Айрадо к участию в малом совете, и оказалось, что юный воин обладает прекрасными задатками полководца.
Обладатели лошадей практиковались в искусстве, особо уважаемом среди франков: разгонялись в галоп, поднимались в седле, наносили удар и снова садились. Отрабатывая силу удара, они упражнялись на мешках с песком и камнями. Пехотинцам Изембард дал задание выстроить целый лес из кинтан – вбитых в землю столбиков в человеческий рост; учеба предстояла долгая. Солдаты должны были атаковать кинтаны, вооружившись большими деревянными щитами и булавами, весящими больше, чем настоящее боевое оружие, а на спины им специально подвешивали дополнительный груз. Новобранцы репетировали гибельный танец перед деревянными противниками, а Изембард заставлял их все плотнее становиться друг к другу, не нарушая при этом строя. Из-за тесноты возникали и несчастные случаи, однако в настоящей битве солдаты будут лишены свободного пространства. Самые искусные учились находить кинжалом слабые точки в кольчугах и латах.