— Да, таково было первоначальное соглашение.
— А что юридическая фирма?
— Она предпочла не участвовать. По правде говоря, и денег-то не было. Да и от шока партнеры Лэнигана никак не могли оправиться. Но в самом начале они оказывали нам помощь другими способами.
— А все остальные заплатили?
— Да. Деньги поступили на банковский счет моей конторы.
— Сколько осталось сейчас, после того как поиски завершились?
— Почти ничего.
— Сколько вы потратили?
— Примерно три с половиной миллиона. Около года назад фонд иссяк. Страховые компании в новых средствах отказали. Мистер Арициа добавил пятьсот тысяч, а потом еще триста. В общей сложности он дал миллион девятьсот.
Фактически эта сумма уже достигла двух миллионов — после того как Бенни согласился потратиться еще и на поиски девчонки. Но в ФБР об этом не знали.
— И как вы распорядились деньгами?
Стефано посмотрел в свои записи.
— Почти миллион ушел на зарплату сотрудникам, разъезды и другие расходы, связанные с поисками. Миллион пятьсот тысяч — на выплаты за информацию. Ровно миллион получила моя контора в качестве гонорара.
— Вам заплатили миллион долларов? — спросил Уоррен, едва заметно повысив голос.
— Да. За четыре года.
— Расскажите о плате за информацию.
— Первым делом мы установили фонд вознаграждения за любую информацию об исчезновении Патрика Лэнигана. Ваши люди знали об этом, но считали, что фонд учредила его фирма. Мы же просто пошли туда и убедили Чарлза Богена объявить о выплате вознаграждения за информацию. Он обратился в газеты и пообещал для начала пятьдесят тысяч. Суть нашей договоренности сводилась к тому, что Боген даст нам знать, если кто-нибудь к ним обратится.
— ФБР об этом ничего не известно.
— Нет, ФБР знало о вознаграждении и не возражало. Однако наши условия с Богеном оставались в тайне. Мы хотели первыми получить доступ к любой информации. Речь шла не о недоверии ФБР, мы просто рассчитывали отыскать Лэнигана и деньги сами.
— Сколько людей было занято поисками на тот момент?
— Около десятка.
— Где находились лично вы?
— Здесь. Но в Билокси наведывался по меньшей мере раз в неделю.
— В ФБР знали о том, что вы делаете?
— Нет. Насколько мне известно, до прошлой недели ФБР даже не подозревало о нашем участии.
В лежавшей перед Уорреном папке это наверняка было зафиксировано.
— Продолжайте.
— Второй, третий, четвертый месяц мы не получали ничего нового. Сумму вознаграждения подняли сначала до семидесяти пяти тысяч, потом до сотни. Боген разругался из-за этого со всеми своими тупоголовыми коллегами. В августе девяносто второго ему позвонил юрист из Нового Орлеана и заявил, что его клиенту кое-что известно об исчезновении Лэнигана. Прозвучало это вполне убедительно, и мы отправились в Новый Орлеан, чтобы встретиться с ним.