Долги фирмы росли, и имя Патрика с официальных бланков исчезло.
Но оставались еще четыре партнера, связанные круговой порукой. Их подписи стояли рядом на закладных и банковских обязательствах, выданных еще в те времена, когда дела фирмы шли в гору, а партнеры готовились стать по-настоящему богатыми людьми. Они выступали в качестве совместного ответчика в нескольких заведомо проигрышных исках, что, собственно, и послужило причиной банкротства. После того как исчез Патрик, каждый из участников квартета неоднократно пытался начать исполнять свою партию независимо от других, но это не принесло никакого улучшения. Двое были законченными алкоголиками, напивавшимися, заперев дверь на ключ, прямо в офисе, в тиши кабинетов. Еще двое, пройдя курс лечения, балансировали на грани. Правда, собутыльниками они никогда не были.
Лэниган взял их деньги. Их миллионы. Те самые, которые четверка умудрилась потратить задолго до того, как они поступили в банк, — такое под силу только настоящим юристам. Деньги, предназначавшиеся для оплаты роскошно отделанного здания фирмы в центре Билокси, деньги на покупку домов, яхт, вилл на Карибах. Они были уже в пути, эти деньги, документы подписаны, извещения о переводе получены, в воздухе витал запах богатства, еще немного — и приятную тяжесть пачек банкнот можно было бы ощутить на ладони, но в последнюю секунду протянувший с того света руку партнер унес их. Все!
Погребение Лэнигана состоялось одиннадцатого февраля девяносто второго года. Чтобы утешить скорбящую вдову, его подлое имя поместили на представительском бланке фирмы, после чего не прошло и шести недель, как он непостижимым, дьявольским образом похитил их деньги.
В жуткой грызне решался вопрос: кто виноват? Чарлз Боген, старший партнер, железной рукой управлявший фирмой, уверял, что деньги изначально были направлены на некий оффшорный счет — не лишенная логики догадка, с которой, по размышлении, пришлось согласиться и другим.
Речь шла о сумме в девяносто миллионов долларов, причем треть ее должна была остаться у партнеров. Спрятать такие огромные деньги в Билокси, где жили всего пятьдесят тысяч человек, не представлялось никакой возможности. В местном банке кто-нибудь наверняка проговорился бы, и новость мгновенно стала бы достоянием всего города. В глубине души каждый из четверки задыхался от зависти к мертвецу, несмотря на то что фирма строила планы в ближайшее время блеснуть своим богатством — поговаривали даже о покупке шестиместного самолета.
Словом, Боген принял часть вины на себя. В свои сорок девять лет он был старшим из четверых и по крайней мере в настоящее время довольно прочно стоял на ногах. Кроме того, девять лет назад Боген лично принял на работу Патрика, в чем теперь горько раскаивался.