— Ну я не знаю, Боря, как-то ты все утрируешь, чернишь…
—Ты Раисе Максимовне претензии предъявляла — наряды меняет дорогие каждый день, живет то на Ленинских горках, то на кремлевской даче, мебеля там всякие… А не думаешь, что всему тому стаду за спиной также захочется? Даже не так, эти наши дачки тьфу, нищета! Ты посмотрела бы на виллы, на всяких там Ниццах! Наши чиновнички — они покруче захотят, обязательно с ампирами и ангелочками, золотыми унитазами, понимашь! Все вынесут, растащат по карманам!
А спросит потом обкраденный и униженный народ с кого? Естественно с царя батюшки, с того кто по их мнению у власти стоял, не пресек и попустил. Хотя власти той у меня… — я обессилено махнул рукой и закончил свое пламенное выступление.
— Да ну Боря, успокойся, ты вон как побледнел, тебе только второго инфаркта не хватает заработать, недавно в октябре сердце прихватило, давай отложим разговор, — забеспокоилась Наина!
— Да? Не помню про сердце. Зая, рад бы отложить,— вздохнул я, — но мне надо сейчас решить, куда и как вести страну. Куда конечно ясно — "в светлое будущее", но вот как? Мы с тобой многого добились, выше уже не прыгнем, а вот упасть можем. Да даже если и усидим, то порадует ли тебя, если меня как Хрущева-Кукурузника, выпнут на пенсию и материть будут на каждом углу, а ведь при нем такого развала не было. Хотя с него, козла, все и началось!
Наина задумалась, а я продолжил:
— Не знаю, чем я думал, визируя этот закон? Сейчас его можно либо приостановить, либо урегулировать вот этим, — я бросил смятые бумаги на стол, — Указом. А потом уже добиваться внесения в закон поправок, а в идеале слить его в унитаз совсем.
Я читаю пункты Закона и на каждую строку, как воочию, вижу глубочайший бардак.
К примеру, как ограничить желание руководителя — собственника предприятия, нарисовать себе зарплату больше прибыли предприятия? Или желания продать все, что есть в наличии: товары, сырье, технику, станки под ноль, типа я хозяин все мое. И свалить с облегчением за рубеж проживать честно уворованное и тяжким трудом награбленное? Контролера к каждому из двухсот пятидесяти тысяч директоров приставить? Получим еще четверть миллиона бездельников, сидящих на дотации директорского корпуса. Если этого тигра сейчас выпустим, обратно в клетку не загоним!
Наина поднялась и подошла ко мне сзади. Взъерошив волосы, пошкрябала мне лысину и устало ответила:
— Не знаю Боря, я никогда с такой точки зрения не смотрела. Но сейчас поняла, что людскую натуру не переделать. Чем больше есть, тем больше хочется и как это изменить я без понятия. Но я в тебя верю, ты придумаешь! Заставь свою шоблу думать, ты строитель, а они для этого именно и учились, экономисты недоделанные! — С агрессивной экспрессией закончила речь Наина.