— Борис Николаевич, как-то в клоуны или фигляры переквалифицироваться …. Э… не комильфо?
— Да я каждый день шута изображаю, Александр Васильевич, не впервой.
Проникновенная беседа проходила в моей комнате отдыха. Я приподнялся и выдвинул верхний ящик тумбочки. Где то они тут лежали, инструменты мои дорогие.
Когда я наткнулся на ложки в первый раз, руки их автоматически схватили и отбарабанили на столе народную частушку. Музыкант народный, ети его, больше ничего не умею, но голос, голос о-го-го, на клиросе петь можно.
Вспомнилось как по пьяни сыграл ложками по лысине Назарбаева, на каком-то сабантуе.
Ага, вот они, идите родимые сюда.
— Слушай Васильич!
Я сосредоточился, дал по столу тренировочную дробь и, слегка постукивая в такт, запел коротким речитативом:
Скажите мне в чём тут моя вина,
Да просто повела дорога вниз,
По капельке вина, по капельке вина
Та ра ра, та рара та ра ра.
Неееебооо, Раскололось неееебооо,
Самозабвенно зажмурившись вытягивал я,
Прокололось нееебооо
И дождем прошлоооо...оо..оо
Мнееее быыыы, эх, туда, где нееее быыыл!
та та та та тааа таааа
та таа та та та!
— Ну как, — горделиво уточнил я, — могем?
— Могете! — откликнулся Коржаков, — хочу туда где нееее быыыл, а и в прочем наааамздесь неплохо совсем. Хорошо только там, где нас нет!
— А если вот так…
Я настроился, отрешился от окружающей обстановки, подхватил ложки поухватистей
Туктук…туктук….туктук
Так было…. в России…. с далеких…. Времен!
Чем выше… давленье…, тем крепче… бетон!
И от души, шарахнул ложкой по столу с оттягом.
Коржаков вздрогнул и ругнулся: "Предупреждать надо Борис Николаевич, так и кондратий может посетить!"
— Это я от полноты чувств Васильич. Повторим!
Так было…. в России…………...
И… если… опасность….державе.. грозит
Становится… Родина…. Как…. Монолит!
Хрясь!
— Ну вот, струмент сломал! — огорчился я. — Но ниче, мы и без ложек могем! И задал себе такт постукивая ладонями по столу:
Ррррассия, Ррррассия — в этом…. слове…. огонь и сила,
В этом… слове… Побе.. ды пламя!
Да да….дада, да да да дада!
Закончив певческие экзерсисы, я свысока посмотрел на Коржакова, горделиво вздернув подбородок.
— И откель такие таланты Борис Николаевич? Вот не знал бы вас столько лет, подумал бы что подменили. — Полушутливо, полусерьезно поинтересовался Коржаков.
Подсознание забилось в истерике, напомнив сперва про Штирлица с парашютом возле Рейстага, который как никогда был близок к провалу, а потом выдало подсказку на злобу дня.
— Нами ли с тобой, кровный брат мой дорогой, — улыбаясь, закатал я рукав рубашки, — демонстрируя порезы, сделанные когда-то по пьяни, — подозревать друг друга?