— Твой отец делает успехи?
Она кивнула:
— Да.
— Пусть его здоровье станет твоей основной целью, — сказал он.
«А как же я? Как насчет того, чего хочу я?»
Слова застряли у нее в горле. Реми кивнул на бархатный футляр.
— Увидимся завтра у алтаря, Мэдлен. Надень это ожерелье, чтобы порадовать меня.
Он вышел из ее апартаментов, а она, опустившись на стул, уставилась на бархатный футляр. Она должна притвориться влюбленной невестой и беспечно сыграть свою роль на предстоящей свадьбе.
Следующим утром Мэдди была комком нервов, когда пришли помощники, чтобы приготовить ее к свадьбе. И с трудом перевела дыхание, когда ей надели свадебное платье. Она сразу выбрала его из огромного числа нарядов, которые три главных кутюрье Монтеговы прислали ей через пять дней после объявления о помолвке.
Платье с длинными рукавами было сшито из шелка и кружева, с декольте в виде сердечка и элегантным шлейфом, расшитым бриллиантами, и глубоким вырезом на спине.
Она заставила себя улыбнуться, как только ей протянули футляр со свадебным ожерельем бабушки Реми. В комнате заохали, когда двухъярусное бриллиантовое ожерелье с благоговением надели на шею Мэдди.
Она моргнула, глядя на свое отражение в зеркале. Сегодня утром она проснулась в слезах, чувствуя себя бесконечно одинокой. Это ощущение только усилилось за долгие часы подготовки к свадьбе и в конце концов превратилось в тупую боль в груди. Поэтому, получив письмо от отца, Мэдди чуть не расплакалась.
Подойдя к тумбочке, она взяла письмо и снова его прочла.
«Моя дорогая Мэдди!
Последние годы были трудными для всех нас, и особенно для тебя. Я не поддерживал тебя, о чем сожалею.
Я пишу не для того, чтобы просить прощения. Я хочу сказать, как горжусь тобой и твоими успехами, и преклоняюсь перед твоей силой воли.
Я сожалею только о том, что не поведу тебя сегодня к алтарю.
Я желаю тебе долгой и счастливой супружеской жизни, моя дорогая!
Что касается прощения, то, возможно, однажды я попрошу тебя простить меня. Когда я достаточно окрепну и буду достоин снова называться твоим отцом.
Люблю тебя.
Твой папа».
Отцовское послание порадовало ее, но правда заключалась в том, что Мэдди все равно была одна. Она облегченно вздохнула, когда Реми решил откровенно рассказать своим подданным о проблемах в ее семье, чтобы избежать потенциального скандала в будущем, и разослал пресс-релиз о том, что ее отец проходит курс реабилитации. Эту новость сопровождал ожидаемый фурор, но он быстро угас. Прошлое Мэдди перестало быть секретом, и она могла идти по проходу в церкви с высоко поднятой головой.