С ней это происходило постоянно. Она бы предпочла самой выбирать, как и когда расстаться с Данте, чем в будущем переживать о неудавшихся отношениях гораздо глубже. Уже сейчас Ками было так больно, что она едва могла дышать.
— Какого черта ты делаешь? — спросил Данте, входя в библиотеку. Дверь за ним захлопнулась с такой силой, что задрожали стекла.
Резкий шум пронзил ее существо. Агония, которую она с таким трудом сдерживала, захлестнула ее, как цунами. Ками старалась сидеть прямо в антикварном кресле деда Данте, но, когда Данте подошел к ней вплотную и оперся руками на стол, Ками мечтала провалиться сквозь землю. Она вскочила, обхватив себя руками.
— Мой сицилийский не очень хорош, — сказала она, услышав напряженность в его голосе, — но я поняла суть. Ты хочешь сделать тест на отцовство. Отлично. — Ками бросила ручку на стол. — Но я не собираюсь выходить замуж за человека, который не верит мне на слово в чем-то настолько простом.
— Ты позволишь одному грязному обвинению разрушить жизнь, которую мы пытаемся построить? Ну и у кого из нас проблемы с доверием?
— О, Данте, перестань. Одного обвинения оказалось достаточно в первый раз. Одно-единственное обвинение до сих пор разрушает мою жизнь.
Сквозь затуманивающие зрение слезы Ками увидела, как голова Данте дернулась назад, как будто ее слова по-настоящему ударили его. Его лицо исказилось от волнения. Что-то похожее на… отчаяние промелькнуло в его взгляде.
— И ты не можешь простить меня за то, что я поверил моему кузену, а не твоему отцу?
Как так получилось, что она могла выдержать свою боль, но не его?
— Дело не в прощении. Я хотела верить, что мой отец невиновен, несмотря на доказательства. Я полностью понимаю, почему ты не можешь поверить, что твой кузен мог так поступить. Мы хотим верить в людей, которых любим.
Как она могла признаться в своей любви, если не была уверена в его чувствах.
Как же горько. Ками просто не могла смириться с этим. Ведь ее сердце принадлежит ему.
— Ты никогда не поверишь мне. — Ками закусила губу. — Я не хочу всю жизнь прожить несчастливо. — Ками помахала рукой между ними. — В нас. Я не хочу строить воздушные замки.
— Я люблю тебя, — сказал Данте.
Слова прошли сквозь Ками как стрела, заставляя ее сделать резкий вздох.
— Не надо. По крайней мере, не лги мне.
— Ты думаешь, что я буду лгать о таком? — Он схватил ее за плечи, повернув к себе лицом. — Я должен был… — Данте крепче сжал плечи Ками, показывая глубину эмоций, бушевавших в нем. — Я должен был сказать это, когда мы еще были в Уистлере. Я никогда не чувствовал такой любви раньше. Страстной и всепоглощающей, которая разрывала меня на части, которую я никак не мог принять.