– Да плевать мне, кто это. Я вызову полицию.
– Отлично. Валяйте! Впервые в жизни мне действительно не помешает эта чертова полиция.
Она услышала, как водитель потянулся к рации, затем вполголоса выругался и положил ее обратно.
– Так вы зовете или как?
– Не хочу связываться с полицией. Почему бы тебе просто не убраться подобру-поздорову?
– А почему бы вам не прокатиться по округе?
– Ладно, ладно, – примирительно буркнул водитель, снял машину с ручника и отъехал от бровки. – Что это за парень?
– Он вез меня куда-то, а я не хотела ехать. Вот я и смылась.
– А куда вез?
– Не знаю.
– Знаешь что? Мне и не нужно об этом знать. Я не хочу ничего знать о твоей заполошной жизни. Я хочу только, чтобы ты убралась из моей машины. – Он свернул к обочине и остановился. – А теперь уматывай.
– Этого типа нет поблизости?
– Мы на Кембридж-стрит. Я увез тебя довольно далеко. Он совсем в другой стороне.
Она подняла голову и быстро огляделась. Народу вокруг было много, но преследователя видно не было.
– Может, я когда-нибудь вам заплачу, – пообещала она и вышла из машины.
– Ага, а я на Луну слетаю.
Она быстро двинулась вперед – сначала по Кембридж, потом по Садбери-стрит, не останавливаясь, пока не углубилась в лабиринт улочек Норт-Энда.
Там она набрела на старое кладбище; перед входом стояла скамейка. На вывеске значилось: «Кладбище на холме Коппа». Она села и сняла туфли. Мозоли полопались, все пальцы в кровоподтеках. Молли устала и была не в состоянии идти дальше, поэтому просто уселась, разулась и принялась разглядывать туристов – они бродили с буклетами «Тропа Свободы» в руках и наслаждались необычно теплым для октября деньком.
«Я не могу вернуться в свою комнату. Не могу забрать свои вещи. Если Роми увидит, он меня убьет».
Было почти четыре, и Молли почувствовала голод: за весь день она съела только завтрак – два клубничных пончика и грейпфрутовый сок. Аппетитные запахи из итальянского ресторанчика через дорогу сводили ее с ума. Она заглянула в кошелек – там было всего несколько долларов. У нее в комнате были припрятаны деньги; каким-то образом ей надо туда проникнуть, не попавшись на глаза Роми.
Морщась от боли, она снова надела туфли и заковыляла по улице к таксофону.
«Пожалуйста, Софи, сделай это ради меня, – думала она. – Хоть разок прояви ко мне сочувствие».
Софи сняла трубку и произнесла осторожно и тихо:
– Да.
– Это я. Мне очень нужно, чтобы ты зашла ко мне…
– Не выйдет. Тут Роми охреневший носится.
– Мне нужны деньги. Пожалуйста, достань их, и я смоюсь. Ты меня больше не увидишь.
– Я не могу войти в твою комнату. Там сейчас Роми, он перевернул все вверх дном. Вряд ли там что-то уцелеет.