– А какие они с виду? – спросила Язва.
– Они могут быть какие угодно, – неуверенно сказал Адам.
– Но они взрослые?
– Да, – ответил Адам. – Думаю, самые взрослые из всех, что ты видела.
– Драться со взрослыми никакого толку, – мрачно заметил Уэнслидейл. – Только наживешь неприятностей.
– Не нужно с ними драться, – сказал Адам. – Просто сделайте то, что я вам сказал.
ЭТИ поглядели на то, что было у них в руках. В то, что этим можно исправить мир, верилось с трудом.
– Так как мы их найдем? – с опаской спросил Брайан. – Вот когда мы приходили сюда на открытый день, я помню, тут кругом были комнаты и всякое барахло. Полно комнат и огни мигают.
Адам задумчиво посмотрел на бараки. Сигналы тревоги все еще завывали, как тирольские пастухи.
– Ну, – начал он, – мне кажется…
– Эй, ребята, а вы что тут делаете?
Нельзя сказать, что этот голос был полон угрозы на все сто процентов, но он принадлежал доведенному до предела офицеру, который уже десять минут пытался понять, что происходит в мире, который понять невозможно в принципе, в котором срабатывала сигнализация, а двери не открывались. Позади него стояло два не менее взвинченных солдата, не слишком ясно представлявших себе, что делать с четырьмя подростками, маленького роста и безусловно белой расы, один из которых к тому же в какой-то, пусть и самой минимальной степени, напоминал существо женского пола.
– Не обращайте на нас внимания, – беззаботно заявил Адам. – Мы просто посмотрим.
– Вы сейчас просто… – начал лейтенант.
– Спать, – сказал Адам. – Вы хотите спать и засыпаете. Все эти солдаты засыпают. Тогда с вами ничего не случится. Вы просто спите. Прямо сейчас.
Лейтенант уставился на него, пытаясь сфокусировать взгляд уже сонно косящих глаз. Потом он повалился ничком.
– Ух ты, – восхитилась Язва, когда свалились и другие, – ты как это сделал?
– Ну, – осторожно сказал Адам, – помните, в «Сто одном занятии для мальчишек» было про гипноз, а у нас никогда не получалось?
– Ну и?
– Ну и что-то вроде этого, только теперь я понял, как это делается.
Он повернулся к дверям барака.
И собрался с духом. Его спина распрямилась. Он уже не сутулился, привычно и удобно, а стоял прямо, так, что даже мистер Тайлер мог бы им гордиться.
– Так, – сказал он.
Он помедлил.
А потом сказал:
– Иди и смотри.
* * *
Если убрать весь мир, а оставить только электричество, оно будет похоже на филигранную игрушку самой тонкой работы: шар из поблескивающих серебряных нитей, а кое-где – сияющий конус луча со спутника. Даже темные части светились бы волнами радаров и коммерческих радиопередач. Это могло бы быть нервной системой огромного зверя.